Книга Рыцарь Венеры, страница 79 – Лилия Бланш

Всё это я рассказывал Кристине, боясь поднять взгляд и посмотреть ей в глаза. Она молчала, не прервав рассказ ни разу. Оставалось лишь догадываться, что теперь думает обо мне девушка, ставшая самым главным человеком в моей жизни.

* * *

— Я на самом деле убийца, Крис. Все Рыцари способны убивать ради защиты объектов, мы проходим кучу тестов. Хорошие люди рыцарями не становятся.

— Ты же… защищал мальчика, — произнесла я, едва сдерживая слёзы.

— Я хотел убить и я убил. Просто дождался повода.

Всё-таки разрыдалась. Нервы сдали.

— Почему ты плачешь? — встревоженно спросил Алек.

— Мне просто жаль тебя, — проговорила я сквозь рвущиеся из груди рыдания.

— Жаль?

Вместо ответа потянулась к нему и обняла за шею, уткнувшись в плечо и обильно поливая кожаную куртку агента слезами. Он погладил меня по голове.

— Прошу, перестань. Я не хотел тебя расстраивать, просто хотел, чтобы ты знала всю правду, прежде чем наши отношения зайдут слишком далеко.

— Я п-понимаю-ю-ю, — проревела я. — Ты так-кой хорош-ший.

— Я. Не. Хороший. — Разделяя слова, проговорил агент. — И я хочу убедиться, что ты действительно это понимаешь. Милый парень по имени Александр Зорин — это лишь маска для прикрытия.

— Ты хороший уже потому, что не считаешь себя хорошим, — всхлипнула я, немного успокаиваясь. — То есть… то, что ты опасный тип, я поняла ещё когда ты убил мимика. Ты сделал это так спокойно и без малейших колебаний.

— Он угрожал моему объекту, но всё-таки способность без колебаний лишать жизни — нельзя отнести к норме психического поведения человека.

— Я понимаю, — уже спокойнее ответила я, высвобождаясь из объятий Зорина и вытирая слёзы шарфом. Агент потянулся к бардачку и достал бумажные салфетки.

— Ты — агент службы, обеспечивающей защиту Земли от вторжений. Ясно, что вас отбирают не за способность к сопереживанию и тренируют не ромашки в поле собирать. Просто… мне бесконечно жаль того маленького мальчика, которым ты был. Я как будто поймала чувство той беспомощности и одиночества, которое мог бы ощущать ребёнок в подобной ситуации.

Александр смотрел на меня… потрясённо.

— Ты очень точно описала моё тогдашнее состояние.

Внезапно он обнял моё лицо руками и глядяв глаза спросил:

— Скажи, ты можешь почувствовать меня сейчас?

— У тебя же под кожей блокиратор передачи эмоций, — удивилась я.

— Да, но… попробуй, пожалуйста.

Странная просьба, но она прозвучала так отчаянно, что… почему бы и не попробовать? Сняла блокиратор, который выдала мне доктор Т’хэар, и сосредоточилась на сердечном центре, как и учила Вивиан. Потянулась к Алеку всем сердцем, всем своим существом. Ничего. Стена. Глухая и неприступная.

— Не могу, — выдохнула я.

Зорин печально усмехнулся, а потом сказал:

— Тогда я сам скажу тебе, что чувствую. Только прошу: запомни, пожалуйста, этот момент и поверь, то, что я собираюсь сказать — абсолютная правда.

— Хорошо, — прошептала я, ощущая, что начинаю тонуть в тёмном взгляде агента Зорина, в котором светилась бесконечная нежность.

— Ты — самый важный человек в моей жизни и всё, ВСЁ, что я делаю, я делаю ради тебя.

Я хотела ответить, но не знала, что сказать, и поэтому лишь приоткрыла рот, глотая воздух. Алек, видимо, и не ждал ответа. Я тут же оказалась в плену нежного поцелуя.

И где он научился так целоваться, интересно?!