Книга Измена. Двойня для дракона, страница 48 – Лилия Бланш

* * *

Элена

Джеран молчит, но я вижу, что он потихоньку приходит в себя.

Послушно съедает тарелку супа в обед и не отказывает сестре, когда та протягивает ему половинку сладкого персика.

Сердце замирает каждый раз, когда вспоминаю, что могла потерять своего мальчика. Гоню печальные мысли прочь.

Всё обошлось — это главное.

Возникает новая, ещё более пугающая мысль — рядом с Рантаром мои дети будут в безопасности.

Освану на них плевать. Он хочет получить меня зачем-то, но мои дети ему не нужны.

Отец в темнице и только богам известно, чем закончится история с заговором.

Только мысль о том, что Советник отберёт детей, запретит видеться с ними, сжимает сердце ледяными тисками. Пока я не готова принять решение.

После обеда отправляюсь в оранжерею, как мне и приказала Ларана.

Беру с собой детей.

Не забываю и тетрадь для нот с грифелем в металлической оправе.

Язык растений — это музыка.

Записывать их песню нужно нотами, а потом уже — расшифровывать с помощью древних словарей.

Каждая нота как буква, каждый аккорд как слово, каждая линия как предложение.

— Дети, эта оранжерея принадлежит королеве Ларане, так что будьте очень осторожны. Бегать там нельзя, чтобы ненароком не оборонить какое-нибудь ценное растение, только любоваться. Понятно?

— Понятно, — кивают двойняшки.

— Потом обязательно выйдем с вами на прогулку в парк, и на свежем воздухе вы сможете уже порезвиться.

Красочный пейзаж радует взгляд, как только мы заходим внутрь.

Дети восторженно ахают и охают.

Конечно, мой садик в Изумрудном когте выглядит совсем не так эффектно. Я выращиваю простые травы и растения. Большинство из них даже не цветут, а если и цветут, то не блещут яркими красками.

Оранжерея Лараны радует взгляд.

— Какие красивые цветы! — восторгается Райлин. — Только грустные.

— Грустные? — настораживаюсь я.

То, что все местные обитатели замерли в тревожном ожидании чего-то, я знаю и сама. Растения и цветы снова молчат, не издают никакого звучания.

Но Райлин магией пока не владеет. Откуда ей знать, что цветы грустят?

— Почему ты так думаешь, милая?

Райлин хмурит лобик — совсем как брат, раньше я незамечала за ней подобной повадки, трёт его ладошкой и говорит.

— Ну как почему? Они же все измазаны чёрной грязью!

Удивлённо оглядываю ближайший кустарник, потом скольжу взглядом по клумбам. Я ничего не вижу. Цветы как цветы.

— Какой ещё грязью? — интересуется Джеран. — Я ничего не вижу.

Райлин начинает злиться, что её никто не понимает.

— Да. Здесь все цветочки в какой-то чёрной паутине.

— Нет здесь никакой паутины, — пожимает плечами Джеран.

— Просто мы её не видим, — задумчиво говорю я.

Так страшно мне ещё никогда в жизни не было.

У Райлин проснулся дар. Какой дар — мне совершенно непонятно. Она что-то видит. Надеюсь, это дар земной магии, просто уникальный. Потому что такого в роду Маалан не было. Если она видит что-то на растениях, то всё-таки земля…

А если нет?

— Райлин, а рисунок везде разный или одинаковый?

— Одинаковый, — отвечает малышка, оглядевшись по сторонам.

— Сможешь его нарисовать?

— Думаю, да.

Я вырываю пару листов из нотной тетради, отдаю дочери грифель.

— Нарисуй, пожалуйста, а я пока займусь цветами.

Выпускаю магию на ближайший куст, и сразу же слышу протяжный стон его листьев.

Конечно, когда я сказала королеве, что оранжерея немного не ухожена, я имела в виду вовсе не внешний вид растений или состояние почвы.