Книга Невидимый враг, страница 69 – Анна Снегова

Если, если, если… слишком много переменных, чтобы решить это уравнение.

И поэтому я схожу с ума от волнения, пока иду лесной тропой под сенью спутанных ветвей деревьев и с предельной точностью ощущаю, как Невидимка то заходит вперёд, разведывая путь, то сопровождает меня чуть поодаль, то сходит с тропы, то снова на неё возвращается.

Но никогда не уходит от меня слишком далеко.

Селение оглушило шумом, гвалтом, звуками жалейки и губной гармошки. Кто-то притащил домбру и дребезжание струн аккомпанирует стуку глиняных кружек и заздравным крикам юбиляру, который горбится и щерится беззубой улыбкой во главе огромного стола, установленного посреди главной площади под раскидистым цветущим каштаном.

Меня тут же тащат к столу и усаживают на почётное место прямо напротив юбиляра. Добродушно улыбается мне и поднимает руку в приветствии Гордевид, сидящий по правую руку от старика, который рядом с ним кажется неоперившимся юнцом. Седая борода учителя стелилась бы по земле, если б он не заправлял её кончик за пояс.

Передо мной тут же плюхается деревянное блюдо разных вкусностей.

Кажется, я попала в самый разгар торжества, потому что один из Совета старейшин как раз произносит длинный витиеватый тост, поднимая рог горного тура в руке.

И всё это время чувствую присутствие своего Невидимки — на отдалении, но так, чтобы я оставалась в поле видимости. Его взгляд ощущаю постоянно. То затылком, то спиной, то скользит по телу вниз, то возвращается, обжигая шею под платком напоминанием о прикосновении губ. Он был прав, поставив на моём теле эту метку. Не могу думать ни о чём другом.

— Ива! — перекрывая шум веселья, низкий голос брата.

Меня приподнимают с места чуть ли не вместе со стулом, и сжимают в могучих медвежьих объятиях, от которых у меня жалобно похрустывают все косточки.

Арн отпускает меня и беглым взглядом окидывает мою фигуру — всегда так делает, проверяет, не слишком ли я похудела и не забываю ли вообще питаться со своими экспериментами. Скупым кивком сообщает, что результатами осмотра удовлетворён. Я пытаюсь незаметно поправить чуть сбившуюся косынку на шее.

— Ты чего охрану прогоняешь? — спрашивает строго, хмурит брови.

— А потому чтонечего указывать своему будущему друиду! — вскидываю подбородок. Не тушеваться даже перед самым его властным «вождевским» взглядом, у меня старательно приобретённая за долгие годы привычка. Младшим сестрам иначе не выжить с такими супер-опекающими старшими братьями.

Он помимо воли улыбается.

— Ничего. Я придумал способ, как тебя угомонить и заставить больше думать о своей безопасности. И вытащить из твоих дремучих лесов.

— Да что ты темнишь вечно? Я начинаю нервничать не на шутку! — обеспокоенно заявляю я.

Улыбка брата становится загадочной и чуточку коварной.

— Скоро узнаешь. Сюрприз тебе обещанный. Гордевид сейчас объявит. И предупреждаю сразу — чтоб никаких мне споров! Обожаю свою упрямую младшую сестрёнку, но иногда ты бываешь совершенно невыносима в своём упрямстве. Мы с Гордевидом посоветовались и решили, что тебя надо просто поставить перед фактом нашего решения. Чтоб не вздумала перечить и приняла как данность.

И он уходит — занимать своё место, от юбиляра по левую руку. Мэй, кажется, осталась в этот раз дома, хотя она любит такие праздники. Наверное, живот слишком большой, уже трудно передвигаться. Роды скоро. Но тревога за подругу — не самая большая моя тревога на сегодняшний день.