Книга Замки роз: нерассказанные истории, страница 16 – Анна Снегова

- Конечно! – вздыхаю, и долговязая тащит Матильду за руку в ближайший сарайчик. Дощатая дверь за ними захлопнулась, проскрежетала щеколда.

Обоз с продуктами из ближайшей деревни пришел минут десять назад. Сколько будет длиться разгрузка мешков? Вряд ли у них так уж много времени, разве что обсудить новости… или может, передать пару новых книг…

От этой мысли меня бросило в жар. Даже пребывание в Яме не могло затмить впечатлений от истрепанных страниц, на которых уже выцветали чернила по краям от прикосновений множества пальцев.

К тем строкам меня манило даже не ощущение недозволенного, не темные и неясные еще первые девичьи желания… нет. От них веяло свободой! Той, настоящей свободой, которая вела перо автора этих строк. И которая для нас, запертых в Обители, как птицы в клетке, была подобна свежему ветру, что доносит ароматы нездешних стран.

Стран, в которых никогда не доведется побывать.

Я вздохнула и постаралась вернуться в настоящее. Витать в облаках чревато! Еще не хватало, чтобы Одетт или кто-то из ее крысят заметили, что послушница позволяет себе неуместную дружбу и водит разговоры с кем-то из-за стен.

Вот и мешки заканчиваются... Круглые головки сыра и кольца пузатой колбасы тщательно переносятся куда-то, и мы, простые смертные, больше никогда их не увидим. Верно, предназначены для трапез Настоятельницы и старших. Я невольно сглотнула, желудок заурчал. С кренделем я давно разобралась, и сама не заметила как. Когда нервничаю, всегда ем. А тут попробуй не понервничать, стоя на страже.

- Вот и все! Спасибо!

Я подскочила, когда меня по плечу увесисто хлопнули.

Подруга Матильды выходила из сарая, повязывая платок. Черные стриженые лохмы торчали из-под него и видно было, что девушке тяжело справляться с такой копной, ткань все время сбивалась на затылок.

Я сообразила, что даже не спросила ее имени, но было уже поздно

Широким шагом гостья удалялась к месту, где заканчивали разгрузку телеги, подол юбки то и дело хлопал ее по ногам и был весь в грязи. Она весело посвистывала. Вот у кого железные нервы! Хотела бы я себе такие. Меня-то уже не на шутку трясло, как будто холодный сквозняк подземелья уже пробрался под платье, коснулся спины, пустил липкие мурашки страха по телу.

Нет, я больше ни за что бы не хотела оказаться в Яме.

Матильда все не выходила, и я встревожилась. Толкнула скрипучую створку, нырнула в полумрак сарая, заставленного лопатами, вилами, граблями, ведрами и другой подобной утварью. Жидкий свет едва просачивался меж досок. В нем плясали искры пылинок.

Лица моей подруги в полумраке видно не было. Она сидела на горе какого-то старого тряпья в углу, поджав колени и обнимая их.

- Матти… - я хотела спросить, не привезла ли гостья еще книг, но не успела.

- Не надо! Ни о чем не спрашивай. И вообще со мной сегодня не говори. Не обижайся, ладно? Просто, я… Хочу побыть одна.

Я пожала плечами и ушла, по-кротовьи щурясь на солнце.

Матильда осталась в темноте. Одна, как и хотела.

Вот только я не ожидала, что одиночество затянется. Что с того дня подруга станет меня избегать. Как будто я что-то сделала ей. Вот только что?! Немного утешило меня наблюдение, что она вообще стала нелюдимой и ни с кем в разговоры не вступает, ест теперь всегда одна в уголке, тихо как мышка, на занятиях тоже как будто отсутствует и вообще, стала превращаться в собственную тень.