Книга НИИ ядерной магии. Том 3, страница 200 – Анна Гращенко

Хотелось поделиться с кем-то, кто поймёт и разделит эту любовь. Но не с кем. Красибор уселся на край окна, свесил ноги наружу и по-мальчишечки пару раз махнул ими в воздухе. Погладил бёдра, ощутил грубую ткань джинсов. Задержал руки на карманах – под пальцами мягкими буграми обозначилась вышивка. Он долго разглядывал узоры, которые вырастила на ткани Фима. Сочные зелёные лианы, среди которых росли ядовитые грибы. Вышивка тянулась вдоль карманов и боковых швов, работа была тонкая, и Красибор чувствовал, как много сил и эмоций она вложила в это. За последнее время он не только начал отчётливо чувствовать магию в воздухе, но начал различать и её оттенки, настроения. Он чувствовал накал вокруг гримуара, что ломился от скопившихся в нём заклинаний. Ощущал чудовищный жар кузни, пульсацию, исходившую от каждого инструмента в ней. И без труда различил сильнейшее желание защитить, исходившее от подарка Фимы. Потому не раздумывал, надевать джинсы или нет. Но очень скоро об этом пожалел, ведь пока переодевался, она уже ускользнула.

Красибор чувствовал, что нашёл всё, что хотел, и в то же время потерял всех, кого ценил. Каракулины после всех болезненных уроков приняли его как дорогого гостя, но не нужно было обладать особой чуйкой, чтобы понимать, что скоро ему придётся оставить их в покое. Но что делать дальше – он пока не решил.

«Нужно будет как-то поговорить с отцом, – размышлял он, подставив лицо магическим потокам, что оседали на щеках приятным инеем. – Показать, что я по-прежнему здесь, с ним.Но съехать. Да, обязательно съехать, а может, и ему тоже найти квартиру. Нечего нам делать в этом доме больше».

Он не был готов вновь остановиться в родовом гнезде. Не теперь, когда рядом с его спальней находилось самое страшное его воспоминание. У него не было долгих лет, чтобы справиться с трагедией, их у него отняли. И пережить всё за несколько дней он даже не пытался и не хотел предлагать это отцу. Им обоим предстоял долгий путь.

Ощутив его настроение, магия вокруг потеплела, а через мгновение на его плечи и макушку опустились мерцающие драконьи морды. Красибор тихонько рассмеялся и погладил попеременно все восемь голов, возникших вокруг него.

– До чего ж странный кот, – улыбнулся он.

Будто в подтверждение его слов гидра прищурилась всеми глазами и завибрировала. Одна голова легла ему на колени, и он продолжил гладить её, а той, что зависла рядом с его ухом, тихонько почёсывал подбородок. Все его переживания глушило ни с чем не сравнимое понимание, что он больше никогда не останется один, что бы ни случилось.

– Как думаешь, – обратился он к гидре, – простит она меня?

Гидра молчала, лишь скосила на него глаза нескольких голов. Другие зажмурились и как будто задремали.

– Ты тоже ведь скучаешь? – ответом послужил вздох той головы, что лежала у него на коленях. – И я скучаю. По Ромчику тоже. Он-то простит, думаю, нужно только с ним поговорить нормально. Пообещай мне не беситься, ладно? Если я снова не удержу тебя, будет совсем сложно наладить отношения со всеми.

Гидра напряглась под его пальцами, и Красибор это прекрасно почувствовал. Он прислушался к магии в воздухе, но не уловил ничего плохого. Тогда решил, что зверюга среагировала на его просьбу. Что ж, по крайней мере сильного протеста она не высказала, что уже было хорошо.