Книга НИИ ядерной магии. Том 3, страница 217 – Анна Гращенко

– Какого беса?! – завопила она, когда поняла, что не может двинуть ногами.

Ведьма не заметила, как тонкие корни обвили её ступни и затвердели будто камни. Её взгляд заметался по поляне, и совсем скоро она разглядела среди деревьев хитрый взгляд старика, который сидел на корточках и, ухмыляясь, гладил землю.

– Истаяти! – завопила Милица, но ничего не произошло.

Она металась в своих путах и, хотя Красибор больше не отдалялся, её попытки выбраться делали только хуже. Она закричала не своим голосом, когда плечевые суставы не выдержали. Вывихи причиняли острую пульсирующую боль, от которой темнело в глазах. Лодыжки тоже ныли – корни стискивали их сильнее и сильнее, грозясь сломать.

Милица снова обернулась через плечо:

– Сынок, за что? – прохныкала она.

Красибор замер и даже перестал читать заклинание. Он смотрел на свою постаревшую мать, которой сейчас было по-настоящему больно, и подумал: «Действительно, за что?». И всё же он опомнился и прочитал последнее слово заклинания:

– Навь.

Милица снова закричала. Всё её тело покрылось мерцающей перламутровой дымкой, которая поднялась над ней на полметра и затем тонкой струйкой потянулась к столбу света. Дымка разрасталась и, переходя к огромной силе, начинала окутывать её, частично вплетаясь внутрь, частично оставаясь снаружи. Луч света начал уменьшаться на глазах. Он оставил в покое уцелевшую часть дома и продолжил сжиматься, пока не стал толщиной в ствол добротной старой сосны. Он был ярким, но теперь перестал слепить – дымка смягчала сияние. Лица больше в нём не появлялись.Стало тише, исчезли молнии. Красибор отчётливо ощутил, что теперь перед ним сила враждебная, ему не принадлежащая.

Милица ослабевала. Она хныкала и подвывала, а когда ноги перестали её держать, и она повисла на вывернутых руках, Красибор всё же отпустил хлысты. Его руки покрывали глубокие рытвины порезов, но казалось, боли он совсем не чувствует. Он опустился перед ней на колени, помог сесть и погладил её по щеке. Милица отпрянула, будто прикосновение её обожгло.

– Сынок, что происходит?

– Это должно закончиться, мама.

– Всё закончится только когда твоя ведьма выполнит своё обещание, – прошептала она сквозь слёзы.

– Нет, мама, тебя нужно остановить. Давно пора было. Извини, что делаю это только сейчас.

Милица всхлипывала и стонала от боли, но глаза её оставались острыми и ясными. Она вглядывалась в лицо сына, и уголки губ её вдруг потянулись вверх. Осклабившись, она заговорила неподходяще довольным тоном. Слишком довольным для той ситуации, в которой оказалась.

– Обмануть меня решили?

– Да.

– И вместо помощи силу мою забрали? – догадалась она. – Ну тогда на себя пеняйте, – она зашлась в тихом, зловещем хихиканьи.

Фима, заверив Александра, что всё в порядке, обошла его и опустилась на колени рядом с Красибором. Она старалась не думать о том, какого ему сейчас – всё же она имела дело с безумной ведьмой, которая готова пожертвовать кем угодно ради своей цели. Ей было легко не сочувствовать и не жалеть её. А перед ним была мама.

– Это не совсем так, – сказала Фима осторожно.

– И что же, девочка, ты хочешь мне поведать?

– Вы встретитесь с сыном, как и хотели.

– Мой сын лежит там, – она, не отрывая злого взгляда от Фимы, кивнула в сторону. – По-прежнему мёртвый. А ты обещала мне сделать его живым.