Книга Перерождение, страница 170 – Галина Чередий

– Под тобой, говоришь, – протянула, вкладывая в голос всю насмешливость, на которую сейчас была способна без срыва в откровенные оскорбления и бешенство. – Да ради бога, но только с одним малюсеньким и «легко» исполнимым условием. Я должна быть единственной коняшкой, на которой ты скачешь, долбаный всадник Апокалипсиса. А всю твою остальную Первую конную армию Буденного придется распустить за ненадобностью.

– Не до хрена ли на себя взвалить пытаешься, мини-хорс? – язвительно фыркнул Риэр за моей спиной.

– Не баись, вывезу, – я обернулась, только когда смогла натянуть на физиономию наглую ухмылку «меня ничем не прошибешь». – Мы, поняхи, изумительно выносливы, в отличие от всяких кобыл длинноногих.

– Да неужели? И с каких это пор лошадь наезднику указ? – наклонил альфа голову набок, отзеркаливая мою едкую гримасу.

Блин, ну понеслось, сейчас скатимся до словесной зоофилии.

– Что тут скажешь? Эволюция не стоит на месте. Хочешь кататься так, чтобы дух захватывало, – кончай хлестать по ушам!

– Да я сладко, гладко и с ветерком могу на любой, кого оседлаю, прокатиться. Дело в мастерстве наездника, кто под седлом – значения не имеет, – пренебрежительно ухмыльнувшись, кинул мне Риэр, и-и-и вот этим он меня все же достал.

В мозгу что-то бабахнуло, а кулак полетел вперед совершенно самопроизвольно, да так неожиданно и молниеносно, чтоальфа, с его безупречной животной супер реакцией, тупо это прошляпил. Костяшки врезались прямо в его губы, продолжавшие произносить какие-то вымораживающие разум гадости. Брызнула кровь, голова Риэра откинулась, подбородок, который я с таким наслаждением облизывала еще совсем недавно, задрался, а я взвыла дурным голосом, ибо накрыло такое чувство, будто я что есть сил впорола рукой в каменный монолит. Прижав к груди пострадавшую конечность, как в замедленной съемке наблюдала за возвращением дурной альфовской башки в нормальное положение, смиренно осознавая, что меня сейчас, наверное, начнут убивать, судя по безграничному бешенству во взгляде. И спасаться бегством уже не судьба. Ну я и не стала. Так и стояла, укачивая разбитую кисть. Испепеляющий взгляд оторвался от моего лица и опустился к окровавленной руке. Ясно, может, и не шею свернут, а только оторвут дерзкую оскорбившую длань.

– Вот ведь дура бешеная! – процедил Риэр, утеревшись ладонью, и мне на секунду показалось даже, что дернулся осмотреть последствия столкновения с его физиономией поближе, но потом резко выпрямился и прошел мимо в свою спальню.

Спустя всего пару минут вынесся оттуда вихрем, на ходу застегивая черную шелковую пижонскую рубашку и рявкнув: «Сегодня не жди», шарахнул входной дверью.

– А я вообще никогда не ждала! – заорала я вслед, подтверждая данную мне только что характеристику. Чего разоряюсь-то? Не наплевать ли ему?

Я стояла столбом на том же месте, бездумно глядя в потолок, словно меня приморозило, когда минут через пять кто-то постучал в окно гостиной. Подойдя к нему, увидела одного из охранников, демонстрирующего большой пакет с кубиками льда.

– Велено передать! – указал он глазами на мою руку. И вот тут мне захотелось разреветься. Нет, я не дура, я круглая идиотина.

Я сделала несколько кругов по дому. Несколько сотен кругов, если уж быть точной. Сначала эти вышагивания сопровождал Барс, с задранным трубой пышным хвостом, но позже мои метания его, видно, утомили, и он занял обычный наблюдательный пункт на подоконнике, предоставляя мне в одиночестве вариться в своих переживаниях. Вот с чего я вообще должна переживать? Это что, я устроила ту безобразную сцену? Ладно-ладно, признаю, если смотреть с точки зрения такого замшелого поборника неукоснительного соблюдения всех иерархическихзаморочек, то можно трактовать мое поведение как откровенную провокацию. Но, в конце концов, Риэр ведь живет не на другой планете и вполне себе прекрасно ориентируется в современных реалиях, так что тоже должен понимать: желания выводить его из себя у меня изначально не было. Да у меня его совсем не было, я пыталась сдержаться до последнего. Поставьте моей терпимости памятник из золота в натуральную величину и не забудьте в довесок медалью наградить! Короче, как в той поговорке: хотела как лучше, а получилось как всегда. Но все равно считаю себя в полном праве обидеться. Просто после того, что между нами стало в последнее время происходить, этот его демонстративный уход явно за приключениями был словно плевок в лицо. Уж такого я точно не заслужила. Это как тычок лицом в дерьмо, как прямое указание на то, что клал он прибор на чувства, которые заставил меня испытывать, как надпись горящими буквами: «Ты для меня НИКТО», как…