Книга Лилия между тернами, страница 140 – Галина Чередий

Чтобы привести меня в божеский вид, на следующий день в дом приехали две девушки: косметолог и парикмахер. Но прежде чем пустить ко мне, их заставили полностью раздеться, ощупали и буквально обнюхали не только их одежду, но и каждый предмет из инструментов, требуя отчета, для чего он нужен и жутко их пугая.

Кроме того Ариман вовсе не собирался оставлять нас наедине и, развалившись в кресле, наблюдал за всеми манипуляциями немигающим взглядом стервятника. Естественно, ни о какой передаче записки или просьбы о помощи не могло быть и речи. Да и к кому мне обращаться за помощью?

После того как девушки несколько часов возились со мной в напряженной тишине, их выпроводили, снова тщательно пересчитав каждый предмет, чтобы не дай Бог у меня не осталось даже пилки для ногтей.

Для интервью Ариман пригласил какую то расфуфыренную девицу — ведущую с известного канала, которая безбожно с ним флиртовала прямо на глазах у меня и своего оператора. Больше в дом никого не пустили.

Перед тем как вывести меня к ним, Ариман резко прижал меня к себе, схватил за подбородок и приподнял моё лицо, заставляя прямо смотреть ему в глаза.

— Любимая, скажи мне, у тебя хорошая память? — нежно промулыкал он.

Я кивнула, внутренне содрогаясь всему, что мне бы хотелось никогда не помнить.

— Вот и замечательно, мой маленький котеночек. Значит ты помнишь, что в этом доме есть подвал, и если ты попробуешь вести себя плохо, то вновь окажешься там в одно мгновение и выберешься оттуда очень не скоро. Мы понимаем друг друга?

— Да.

— Да кто, девочка моя?

— Да… любимый, — выдавила из себя я.

— Боже, как же я счастлив слышать это от тебя, моя Доминика! Ты даже не представляешь, что это для меня значит! — и Ариман набросился с поцелуями, тесня меня к кровати.

— Ариман, нас ждут! — напомнила я.

— Я плачу этой сучке, так что она будет ждать сколько понадобится, — огрызнулся он, задирая моё платье. — Ты так охренительно выглядишь, что я не могу терпеть.

— Ариман, я буду выглядеть, как встрепанная курица перед камерой! — не то чтобы меня это, и правда, волновало. — Давай сделаем это позже, после интервью.

— Сделаем это? — напрягся он.

— Займемся… любовью.

— Хорошо, — Ариман отступил, оправляя мою одежду. — Я чувствую в твоем запахе приближение цикла, детка, и это делает меня слегка невменяемым.

Как будто в обычное время он хоть сколько-нибудь нормален, долбаный ублюдок!

— Улыбайся, любимая! — сказал Ариман ласковым тоном, за которым абсолютно точно читалась угроза.

Собственно, почти все интервью сильно накрашенная девица обращалась с вопросами в основном к Ариману, демонстрируя мне, что я просто тут для мебели. Но я нисколько не расстраивалась и только старалась сохранить спокойное выражение лица, пока Ариман распинался о том, как нас неожиданно сблизила общая потеря, и как мы теперь просто не мыслим жизни друг без друга и прочую романтичную и слезливую чушь. Поэтому я чуть не пропустила тот момент, когда девица, наконец, обратилась ко мне:

— Скажите, госпожа Солес, а когда вы поняли, что влюблены в вашего приемного брата?

Я замерла под тяжелым взглядом Аримана. Зачем эта идиотка задает подобные вопросы?

— Ну, думаю, что я всегда любила его, — негромко сказала я, ни капли не кривя душой.

До того, как я узнала, какое чудовище Ариман на самом деле, я любила его как только можно любит брата и близкого человека.