Книга Ненавистная пара, страница 64 – Галина Чередий

— А теперь остановись на мгновение и подумай, в чем ты сейчас обвинила магов. И даже не столько в чем, а соображаешь ли ты, против чего тогда пошла, Летэ? — спросил я, мрачнея все больше.

— Как я уже упоминала, у меня было более чем достаточно времени для осмысления этого. — Оживление пропало с ее лица, и она уставилась на меня настороженно.

Ждет, что я начну отвергать все и не захочу даже слышать больше об этом?

— Хорошо… ладно… — пробормотал я, все еще пытаясь создать подобие порядка в собственных бешено заскакавших мыслях. — Сотни лет обмана, тысячи жертв среди людей и моего племени, и все это ради чего? Сохранения магами статуса и власти? В этом все дело? И если так, то ты соображаешь, какие усилия они приложат для того, чтобы все осталось как есть и никогда не открылось? Это будет не просто какая-то охота на чокнувшуюся Зрящую, что сумела прикончить перед побегом Первого мага. Никто же, кроме тебя, не знал, что он стал одержимым?

— Никто, — покачала головой Летэ. — Я была тогда единственной действующей Зрящей в замке Стражи, сам Первый уже несколько лет не покидал его пределов. Все вокруг были уверены, что это из-за дряхлости в силу возраста и болезней, но, уж поверь, он не был ни дряхлым, ни больным, когда я отправляла его на тот свет.

— Вот и я о том же. Хрен с ним, его просто заменят, и будь твоя вина исключительно в этом, то поискали бы тебя, поискали и забыли. Но вот если они заподозрят, что у тебя в голове, вот тогда костьми лягут, но найдут, достанут, уничтожат.

Ага, ее, меня и наверняка мою стаю и все живое в окрестностях для верности. Вот ведь чуял я, что притащила она на хвосте проблемы, чуял, и вышло, что прав.

— Никто бы такого не заподозрил, Лор. — Что-то не очень уверенно прозвучало,дорогая.

— То есть ты никогда ни с кем даже полсловечком или намеком?

— Нет, — мотнула она головой, но, опять же, как-то неубедительно.

— С другом? С любовником?

— Да не было… — закатила она глаза и осеклась. — Нет, клянусь тебе, что никому из ныне живущих я ничего не говорила.

— Поясни.

— Ну… я поддалась немного ярости и чуть распустила язык, когда напала на Первого. Ну в смысле, он еще был формально жив, но умирал, а я в запале и злорадстве вывалила ему, что знаю, какие они на самом деле подлые твари, и все такое.

— Ты — дура, — я злился, сильно, но говорил спокойно.

— Я — дура, — покорно согласилась Летэ и забубнила, оправдываясь: — Но ведь он мертв был почти, и нас никто не слышал, а мне было больно, но я победила и как не в себе слегка…

— Я понимаю, — пресек я ее сумбурные оправдания.

— Понимаешь? — вскинула она виноватый взгляд, начав чем-то до щемящего чувства внутри напоминать ту, иную Летэ, которую я когда-то уничтожил безвозвратно. И как же я по ней тосковал. Вдруг.

Но для таких открытий не время, оно сейчас для того, чтобы прислушаться в кои-то веки к своей интуиции и принять решение, опираясь на ее подсказки. И я принял.

— Понимаю. Перед тобой мастер того, как, пребывая в ярости, швыряться словами, о которых потом сожалеешь. — Не готовый смотреть ей в глаза, я соскочил с постели и стал снова одеваться. — Ну или по крайней мере предпочел бы никогда не произносить, а может, совсем наоборот нужно было… не суть. Главное, что нам следует учитывать тот факт, что преследовать тебя могут совсем не за убийство и бегство, Летэ. А за угрозу гораздо более значимую, а исходя из этого и степень противодействия там будет другая. Тотальная зачистка против вялого поискового похода.