Книга Ненавистная пара, страница 79 – Галина Чередий

Нет! Нет-нет-нет! Ты сдурела? Я вскочил, стремясь перекрыть ей дорогу, но Летэ стиснула пальцы на моем загривке, буквально схватив за шкирку, как долбаного кошака, и потянула за собой, тыкая все чаще. «Будь готов, будь готов!» — велели ее прикосновения.

Летэ вплыла в тощие загребущие руки чужой Зрящей, позволила той прижаться к себе всем телом и даже склонила голову к плечу девицы, будто собралась едва ли не облобызать ее шею.Та же прикрыла свои наглые зенки на пару мгновений, вслушиваясь во что-то.

— Поздно! — вякнула девка с презрением. — Пригодна только как сосуд!

Дальше все происходило с неимоверной скоростью. Чужая Зрящая дернулась оттолкнуть Летэ как раз в лапы одержимого, но моя пара схватила ее за волосы и впилась зубами в шею. Я же взвился в воздух, с хрустом переламывая челюстями запястье одержимого и рванув его от женщин. Пришелица истошно завопила и замолотила Летэ куда придется, что не пройдет даром, учитывая силищу «свежей» Зрящей. Со страшным, почти звериным рычанием Летэ отшатнулась от нее и смачно сплюнула, а девка прижала руки к горлу, бессмысленно пытаясь остановить хлещущую потоком кровь.

— Сука! Убью! — заорала мелкая дрянь, кидаясь на мою женщину, но наблюдать я больше не мог и краем глаза — одержимый взял меня в жесткий оборот.

Но к тому времени, когда я, с трудом сдерживая подвывание из-за сломанных ребер, сбросил с себя мертвое тело противника, моя свирепая пара уже сидела над содрогавшейся в последних конвульсиях чужачкой. Окровавленная с ног до головы, больше напоминающая ужасающий призрак самой себя и абсолютно великолепная.

— Ты разодрала ее глотку! Зубами! — восхищенно прохрипел я.

— Мой наставник по боевым искусствам Лордар когда-то учил, что драться за свою жизнь нужно всеми доступными средствами, — с кривой ухмылкой, больше походившей на гримасу боли, ответила Летэ.

Прежде чем я успел прийти ей на помощь, Летэ встала на четвереньки и поднялась, зашипев и выдав при этом такой поток отборной брани в адрес самих бесов и всех их приближенных, что я бы опешил в другое время. Но сейчас только захрюкал в пародии на смех, хватаясь за ребра, улавливая в ее матерных конструкциях те, которыми частенько пользовался раньше сам.

— Как же хорошо, что у этой мелкой дряни совершенно точно не было такого тирана-наставника, как ты, иначе у меня против нее не было бы ни шанса, — процедила она сквозь зубы, прижимая одну руку к боку, а другую к ключице.

Ну да, а ведь когда-то всеми силами и ухищрениями от занятий со мной отбрыкивалась.

— Да ладно тебе, — фыркнул, ощущая нечто отдаленно напоминающее смущение и точно гордость, и тут же охнул от резкого движения. — Ты победила и была просто потрясающа. Это же надо было додуматься! Мне сложно представить еще одну человеческую женщину, что хладнокровно бы смогла рвать чужую плоть зубами. В истерике или отчаянии — понимаю, но вот так… Обожаю тебя, моя ты кровожадная пара!

Выпалил и замер, понимая, что и в самом деле чувствую это. Обожание, гордость, радость от того, что жива и относительно цела, ведь думать о том, каково это — стоять над ее остывающим телом, было безумно страшно. Ага, тот самый ужас, что догоняет потом, когда уже все свершилось, и пробирает до костей, до самого глубинного нутра, до волос дыбом.