Книга Вторжение, страница 12 – Кира Уайт

– Бежим! – уже не в первый раз за вечер кричу я, на этот раз обращаясь к копу, застывшему на месте и наблюдающему за тем, как на земле в муках корчится ребенок.

Но полицейский и не думает отступать, он, наоборот, сначала медленно, а потом все быстрее направляется в сторону мальчика. Я же отступаю в сторону автомобиля, прекрасно зная, что сейчас будет.

И этоне заставляет себя ждать. Ребенок затихает, а через пару секунд садится. Он больше не плачет, на лице вообще нет ни одной эмоции. Мальчик лишь смотрит на полицейского своими жуткими посиневшими глазами. Я не видела, какого цвета были радужки, но сейчас они неестественно яркого карего оттенка. Коп пятится, и это выводит захваченного из себя. Он подскакивает на ноги и бросается на мужчину с невероятной резвостью. Коп теряется, и это его ошибка. Захваченный впивается зубами в ногу полицейского, так как выше дотянуться просто не может. Коп орет и роняет пистолет, пытаясь отбиться вручную.

Второй раз за вечер я собираюсь совершить правонарушение, и оно намного серьезнее предыдущего. Отвернувшись, бросаюсь к автомобилю, забираюсь на место водителя и захлопываю дверцу. В последний раз смотрю на владельца машины, он пытается оттолкнуть от себя спятившего ребенка,но тот сразу же бросается в новую атаку.

Так как машина уже была заведена, я просто выжимаю газ и еду прямо по тротуару прочь от места событий. Когда весь этот ужас закончится, меня скорее всего арестуют за то, что натворила, но в данный момент я стараюсь не думать об этом.

На моем пути то и дело возникают люди, как просто напуганные граждане, что стараются скрыться от происходящего и спасти свои жизни, так и захваченные. Отчаянно давлю на клаксон. И если первые без проблем убираются с дороги, в панике крича и размахивая руками. То вторые по большей части реагируют неадекватно, бросаясь под колеса и на капот автомобиля. Резко жму на тормоза и объезжаю сумасшедших, едва избегая фатальных столкновений. Несколько раз чуть не врезаюсь в фонарные столбы. Один раз не успеваю отрулить в сторону и сбиваю человека. От испуга не могу понять, кто это был – плохойили хороший.Тело сотрясает крупная дрожь, а руки с силой цепляются за руль, когда я еду дальше, прилично снизив скорость. Я преступница. Чертова преступница, которая угоняет машины и сбивает людей. Что дальше, Эмили? Боже, надеюсь, я никого не убила.

Постепенно удаляюсь в сторону своего района, и когда на улицах становится чуть меньше людей, позволяю себе отвлечься и достать из кармана телефон, который почти безостановочно вибрировал все это время. Не трачу драгоценные секунды и не проверяю от кого все сорок семь пропущенных, к тому же в тот момент, когда я собираюсь набрать папе, смартфон снова начинает вибрировать, оповещая о входящем звонке от него.

– Пап? – шепчу я в трубку, ощущая, что меня начинает накрывать усталостью и кошмаром, творящимся на улицах.

– Эмили, где ты? Ты в порядке? – голос папы наполнен тревогой, отчего звучит выше обычного.

– Через десять минут приеду. Пап, что происходит? Что говорят по телевизору?

Секунду папа молчит, заставляя меня волноваться еще сильнее. Он всегда говорит мне все, как есть, не скрывая и не пытаясь приукрасить.

– Это везде, – слишком тихо говорит он, и я с трудом разбираю его голос за воем полицейской сирены, которую не знаю как отключить.