Книга Запретная страсть, страница 18 – Бобби Смит

Во время долгих часов работы с Глори она решила, что не должна связываться с ним. Эллин была уверена, что есть только одна причина, по которой он так внимателен к ней, — это благодарность за то, что она спасла его. И хотя приятно думать о стремлении Прайса помочь ей, однако он пока сумел лишь здорово осложнить ее жизнь. Нет, ей больше ничего не надо от него. Кроме дружбы, если таковая будет предложена и если она останется свободной, без каких-либо обязательств перед ним.

Эллин не отрицала, что Прайс нравится ей, и находила его очень привлекательным, но убедила себя, что не должна влюбляться в него, хотя едва не стала жертвой страсти. Нет, это было лишь минутное увлечение, навеянное одиночеством, и как только он уедет, страсть исчезнет, и она снова будет в полном порядке. С глаз долой — из сердца вон. Уверенная, что она приняла правильное решение, Эллин шла, чтобы снова увидеть его, и изумлялась, почему ее сердце так сильно бьется.

Приблизившись к домику и не обнаружив на крыльце Прайса, Эллин почувствовала разочарование. Затем разочарование сменилось гневом. Почему ее волнует, здесь он или нет? Она поднялась по ступенькам и вошла внутрь, с удивлением увидев, что Прайс увлеченно беседует с Фрэнклином. При ее неожиданном появлении беседа прервалась и наступила тишина.

— Добрый вечер, — сказал Прайс.

— Добрый вечер, — взволнованно ответила она. — Я принесла вам ужин.

— Чудесно, я ужасно голоден. — Он подошел к ней. — Фрэнклин рассказал мне, что творится в Мемфисе.

Эллин побледнела.

— Сожалею, я хотела рассказать вам новости этим утром, но…

— Это утро было немного суматошным, не так ли? — Он нежно улыбнулся ей.

— Согласна.

— Я пойду, мисс Эллин, мистер Прайс.

— Хорошо, Фрэнклин, — согласилась Эллин.

— Спасибо за помощь, Фрэнклин, — проговорил Прайс.

Эллин села на стул и начала выкладывать съестное на столик около постели, в то время как Прайс смотрел вслед Фрэнклину, удалявшемуся по тропинке.

— Ты готов? — спросила она, и он подошел, чтобы сесть на постель.

— Как прошел день? — поинтересовался Прайс.

— Прекрасно, — уклончиво ответила она. — Прайс, нам надо поговорить.

— Я знаю. Мне не нравится, как складываются наши отношения.

— Именно это я имела в виду. И не говори «наши отношения», — настойчиво сказала она. Он с улыбкой посмотрел на нее. Эллин явно нервничала. — Ты ожидаешь слишком многого от меня.

— А ты — от меня, — парировал Прайс. — Ты едва не отдалась мне и проспала в моих объятиях всю ночь, а теперь ждешь, чтобы я притворился, будто бы ничего не случилось? — Он встал и медленно отошел от нее. — Знай, я никудышный актер. Тебе не следует играть со мной!

— Я не играю с тобой. Просто хочу быть одна.

Едва эти слова сорвались с языка Эллин, как Прайс поднял ее на ноги и заключил в объятия, впившись в губы. Она уже не могла протестовать, а он как бы наказывал ее своим неистовым, грубым поцелуем за отказ признать, что на самом деле существует между ними. Однако Прайс знал, что болью ее не завоюешь, и потому смягчил поцелуй. Он очень нежно обнимал девушку, желая почувствовать ее капитуляцию. И она капитулировала, как только он слегка ослабил объятия. Страстно обвив его шею руками, она прильнула к нему с жаждой ласки. Но он вдруг отпустил ее.

— Ну теперь-то ты поняла, что нас тянет друг к другу?

— Да, да, — сказала она со вздохом, почти рухнув на него.

Прайс осторожно усадил ее на стул.

— Итак, дорогая, о чем ты хотела поговорить со мной? — Он с усмешкой наблюдал, как она пыталась собраться с мыслями.

— Чего ты хочешь от меня?

— Только то, что ты готова дать мне.

— Но…

— Оставим это, Эллин. Может быть, завтра утром ты будешь не так смущена.

Они закончили ужин в молчании.

— Фрэнклин приготовил тебе постель наверху.

— О, чудесно. — Она облегченно вздохнула.

— Я не сомневался, что ты будешь довольна, — насмешливо сказал он.

Эллин проигнорировала его колкость.

— Почему бы тебе не лечь, я должна сменить повязки.

Снимая рубашку, он подумал, что если бы она знала, как он жаждал ее ласк, то не стала бы так охотно заниматься его ранами. Прайс улыбнулся и вытянулся на постели.

— Ты очень покладист, — сказала она, взяв медицинские принадлежности.

— Ради тебя готов на все.

Эллин подавила улыбку и почувствовала, что напряженность между ними ослабла. Опустившись перед ним на колени, она осторожно сняла повязки с обожженных мест.

— Что скажете, доктор? — спросил он, в то время как она осматривала его.

— Сегодня раны выглядят гораздо лучше. Мазь Дарнелл воистину чудодейственная.

— Теперь мне не так больно, — произнес Прайс, глядя на свою руку.

— Но лучше наложить повязку, по крайней мере еще на день, — сказала Эллин, смазывая ожоги и перевязывая их чистыми мягкими бинтами.

Когда она склонилась над Прайсом, чтобы проверить шину, он тотчас притянул ее к себе.

— Прайс, — прошептала она удивленно, прижатая к его обнаженной груди, — отпусти меня!

— Милая леди, ты не представляешь, как приятны твои прикосновения!

Эллин покраснела.

— Перестань, мне надо еще осмотреть рану на лбу. — Она тщетно упиралась руками в его грудь. — Прайс!

— Готов заключить с тобой сделку: поцелуй в обмен на свободу.

— Тогда ты действительно отпустишь меня?

— Да, отпущу, — усмехнувшись, сказал он. Затем добавил более серьезным тоном: — Только поцелуй должен быть горячим.

Она снисходительно посмотрела на него, потом присоединилась к его игре.

— Можно подумать, что мои поцелуи были недостаточно хороши. Ладно, заключим сделку, но ты должен немного ослабить объятия.

Эллин склонилась к губам Прайса, едва касаясь его обнаженной груди корсажем платья. Их губы встретились, раскрылись и страстно слились. Тяжело дыша, Эллин прервала поцелуй и прильнула к плечу Прайса.

— Мне хочется ласкать тебя, как прошлой ночью, и ощущать твои обнаженные груди на своем теле. — Он застонал. — Тебе следует поскорее покончить с лечением, иначе я не ручаюсь за себя.

Эллин быстро отстранилась от Прайса, чтобы осмотреть рану на голове, а он поздравил себя с победой духа над плотью.

— Она хорошо заживает, — сказала Эллин. — Если ты будешь осторожным, мы можем снять повязку.

— Это очень устраивает меня. Я чувствую себя как египетская мумия, — сказал он, и Эллин рассмеялась. — Не смейся. Я видел однажды мумию, и она выглядела именно так. Ну почти так.