Книга Ее зовут Тьма, страница 42 – Келли Китон

Мишель подал Себастьяну руку, помогая подняться.

— Жозефина права.

Я подобрала подол и встала, а за мной Себастьян. Он сразу подошел к отцу, с которым не виделся долгие годы. Они взялись за руки, и Себастьян растерянно глядел то на них, то пристально всматривался в лицо родителя. В серых глазах Себастьяна плескались такие эмоции, что он вдруг тоже показался мне просто мальчишкой. Мишель не выдержал и заключил его в крепкие объятия.

Я не стала им мешать. А гости снова заполнили зал, заиграл оркестр, и официанты чередой внесли подносы с закусками и шампанским.

Однако в толпе я сразу заметила Виолетту, которая бодро шла ко мне по натертому до блеска полу. Я узнала и ее колыхавшееся при ходьбе фиолетовое платье, и маску ему в тон. Приблизившись, она подняла маску и спросила:

— Что такое я опять пропустила?

До меня вдруг дошла абсурдность происшедшего в этом зале, и я расхохоталась, да так, что не могла остановиться. Виолетта терпеливо выжидала, тараща на меня круглые глаза, а потом заявила:

— Я устала. Пошли домой.

Я смигнула, и моя веселость разом улетучилась.

Домой…

В глазах предательски защипало. Я раскрыла ладонь, и Виолетта вложила в нее крохотную ручонку.

— Да, пойдем домой.

К черту Новем с их советом. Мы сматываемся!

Мы направились к выходу из зала, проигнорировав окрик Жозефины немедленно вернуться. Афине целой вечности не хватит, чтобы зализать раны, я в этом не сомневалась, а мне в данный момент хотелось только одного — вернуться в ГД, в старинный особняк и побыть там нормальным человеком, пусть хотя бы всего на одну ночь.

— Эй, постойте-ка!

Мы уже вышли из дома, когда нас догнал Себастьян. Я остановилась посреди улицы. Шествие закончилось, но зеваки, не желая так скоро расставаться с празднеством, по-прежнему бродили туда-сюда небольшими компаниями.

Я впервые увидела счастливого Себастьяна, как будто долго нависавшая над ним темная туча наконец унеслась прочь.

— Разве ты не останешься с отцом?

— Мне бы не хотелось отпускать тебя в ГД одну, — Он слегка покраснел и неловко сунул руки в карманы, — Если бы не богиня, которой понадобилось заполучить твою шкуру и уничтожить всех из Новема, тогда да, я остался бы с ним подольше и многое наверстал.

— Вовсе она не одна, Бастьян, — оскорбленно пискнула Виолетта.

— Знаю, малышка, — улыбнулся он, — но лишние защитники Ари не помешают, — Встретившись со мной взглядом, он добавил: — Мой отец просит тебя остаться у него. В его доме тебе будет безопаснее.

Но я сама знала, где мне лучше.

— Я подумаю, но сейчас мне страшно хочется переодеть это платье и чего-нибудь поесть. Я просто умираю с голоду. К тому же Афина в первую очередь будет разыскивать меня в домах Новема, а не в трущобах ГД.

Себастьян кивнул и цветистым жестом пригласил:

— Прошу вас, дамы!

Я ощутила в груди странный трепет. Он предпочел меня. Значит, я ему небезразлична. Да, я понимала, что все вокруг, весь мой привычный мир катится в тартарары и сама моя жизнь висит на волоске, но сиюминутное ощущение счастья искупало любые напасти.

По тротуару мы зашагали к остановке трамвая, чтобы доехать на нем до дома.

Даба, Генри и Крэнк мы застали в гостиной. Они расселись прямо на полу вокруг журнального столика и играли в покер. Посреди столика высился горшок, полный монеток, золотых протезов, камей и старинных украшений. Тут же стояли кастрюлька с гумбо [21] и грязные тарелки. Пахло от похлебки восхитительно.

— Где, ребята, вас черти носили? — осведомился Себастьян, плюхнувшись на диван и устало вытянув ноги.

— А-а, вы на бал ходили!

Крэнк бросила карты на столик и принялась пожирать глазами мой шикарный черно-белый туалет. Я же опустилась на подлокотник дивана и невольно поморщилась: пояс под платьем натер мне кожу до крови. Даб многозначительно покосился на Крэнк, и та немедленно притворилась равнодушной.

— Чешется, наверное…

— Чешется.

Я охотно стянула бы с себя платье прямо здесь, в гостиной. Я смертельно устала, и подняться наверх у меня не было сил. Зато никто не запретит мне снять этот чертов пояс. Я снова встала, отвернулась от них, приподняла юбку и отцепила клинок, затем положила его вместе со всей неудобной амуницией на боковой столик. Обернувшись, я смутилась: все глаза были устремлены на меня.

— Что?

Светлые глаза Даба многозначительно переместились с кинжала на меня.

— Я от нее в восторге.

— Предлагаю поселить ее у нас, — широко улыбнулась Крэнк.

Генри метнул карту на столик мастью вниз.

— Ага, — подытожил он, — она очень даже впишется в вашу команду чудиков.

— Хо-хо! — отозвалась Крэнк, сдавая ему карту, — Так что там был за бал?

— Бал у Арно! — нараспев протянула Виолетта, пулей вылетела из гостиной и громко затопала по лестнице.

Себастьян тяжело вздохнул и по привычке запустил пятерню в волосы.

— А вы, ребята, где были? Я-то думал, вы направились прямо домой, когда я ушел.

— Мы по пути решили немного порыскать там-сям. — Даб кивнул на драгоценную добычу на столике. — Кто выиграет горшок, тот и отнесет его на продажу Спитсу.

— Кто такой Спите? — поинтересовалась я, скидывая ботинки.

— Один антиквар в Квартале, — откликнулся Себастьян.

Тем временем вернулась Виолетта вместе с Паскалем и выпустила его в гостиной.

— Играете? — спросил Даб меня с Себастьяном.

— Нет, — отказалась я, — а вот гумбо попробовала бы.

— Угощайся, — кивнул на кастрюлю Генри, — Суп принесла мисс Морган, и наши petitsbebes [22] уписывали его так, что за ушами трещало.

Крэнк с досадой пихнула его.

— Ой, больно же!..

— Тогда перестань называть нас младенцами! Ты и сам от гумбо балдеешь. Всегда, между прочим.

— Нет, — не согласился Даб, — Генри балдеет от мисс Морган. У него с ней любо-о-о-о-овь!

Генри залился свекольным румянцем, выискал в горшке массивный золотой зуб и ткнул им Даба в лоб.

— Никакая это не любовь, идиот!

Даб с Крэнк рассмеялись, а Себастьян налил нам по миске супа. Я устроилась на диване, подобрав под себя ноги, подложив для мягкости под них подушечку и расправив вокруг себя платье.