Онлайн книга «Скалолазка и мертвая вода»
|
– Обижаете, Семен Капитонович. Я в Новую Зеландию попала только потому, что за Верочкой следовала. – Тебя опять разыскивает полиция? – Нет, – неуверенно ответила я. Даже оглянулась. – На этот раз вроде нет. – В посольство ходила? – Нет еще. – Обязательно сходи! – Хорошо, – кивнула я. – Нет, прямо сейчас отправляйся! Как же, делать мне больше нечего! – Хорошо… Семен Капитонович, не знакома ли вам легенда об алхимике Ганеше? – Какой период? – Средневековая Европа. Инквизиция. Вероятная страна – Германия. – Что-то слышал, нужно уточнить. – Вы посмотрите? Очень нужно… – Тебе, Овчинникова, прежде всего нужно… – Знаю-знаю, – опередила я. – И все-таки. – Гляну одним глазком. Да, кстати. Тебе звонили из Франции. Срочно разыскивали. Я насторожилась. Кто бы это мог быть? Не иначе жандармерия начала распутывать убийство Энкеля. Первым делом высказалась представительница правопорядка, которой я палец сломала. После ее показаний вряд ли у кого-то возникнут сомнения в том, кто убийца. Куча свидетелей подтвердит, как я кричала, размахивала пистолетом. Носилась по особняку с топором и угрожала покрошить всех в винегрет. Мне вряд ли доказать свою невиновность. Настоящего убийцы уже нет в живых. Он пытался летать без крыльев… – Звонивший не представился? – Как не представился! Кто бы с ним разговаривать стал?! – В трубке раздался шорох перебираемых бумаг. – Вот. Фамилия этого господина – Жаке. Не может быть! Анри! Мне звонил Анри! Боже, как радостно на душе! Как здорово! Значит, он жив. Ух… Сделалось немного легче. Все-таки я чувствовала вину перед этнографом. Отличное известие! Лучшей была бы только весть о появлении Верочки. – Вот его телефон, он оставил… – Старик продиктовал номер. У меня не было ни ручки, ни карандаша, и я ногтем выдавила цифры на листке с рекламой серфинга. Попрощалась с Семеном Капитоновичем и повесила трубку. Пожалуй, стоит позвонить Анри. Рассказать, что произошло… Хотя сейчас француз в больнице, прикован к постели. Да и спит к тому же. В Европе по-прежнему раннее утро. Нужно подождать… От раздумий оторвала резкая боль в ноге. Посмотрела вниз и обнаружила, что в щиколотку всадила зубы мерзкая собачонка неизвестной породы. Белая, с кляксообразными пятнами, глаза красные и косые. Утробно рыча, она пыталась вырвать мои сухожилия. Не так давно думала о шакалах – и вот на тебе! Материализовалась одна из их ипостасей и пожирает меня средь бела дня! Не подумайте, что я не люблю животных. Однако больно!.. Рывком выдернула ногу из пасти. Кажется, проклятая псина не прокусила хлопчатобумажный носок и спортивные штаны, но, чувствую, оставила оттиск зубов на память. Собака обиженно взвизгнула, недовольно глядя на меня. Я обнаружила, что от нее тянется поводок. Пробежав взглядом по ленте кожаного ремня, увидела в конце концов мерзкого старичка, который стоял с целой пачкой конвертов, приготовленных к отправке. Он гневно взирал на мою особу. Они на пару с собакой буравили меня взглядами. Я даже не заметила, как они вошли. – Проклятая туристка! Как смеешь приставать к моей девочке, ты! Собака раскатисто рявкнула в подтверждение его слов. Позади парочки из-за прилавка поднялся растерянный парень – управляющий этого почтово-телефонного хозяйства. Уже без наушников. В руке пачка писем, очевидно, переданная владельцем собаки. Я задохнулась от возмущения. – Да она… она первая… – Проклятые туристы! Житья нет! – визгливо выкрикнул хозяин. – Нет житья! Все заполонили, все! Ступить негде, сесть негде! Правда, Лесси? По сравнению с тем, что я видела на улицах, обвинения прозвучали настолько глупо, что я решила уйти. Бессмысленно вступать в спор с маразматиком. Трудно что-то доказать человеку, который не слушает, визжит, а его собака так и норовит оттяпать кусок твоей ноги. Я повернулась к дверям и почувствовала, что стальные щипцы впились во вторую щиколотку. Едва сдержав крик, отмахнулась пяткой, намереваясь врезать божьей твари по зубам. Но сучка оказалась проворной и мгновенно отскочила, злобно скалясь. – Проклятая туристка пыталась пнуть мою крошку! – завопил старый хрыч. Редкая ситуация: меня распирало от злости, а сказать ничего не могла. Обычно изрыгала целый кубометр слов, потом даже стыдно становилось. Но тут… Выдавила лишь вялое и бесхребетное: – Она первая в меня вцепилась… Надо держать животное в наморднике… – Мерзкая туристка пнула мою лапочку! И еще указывает! Он наклонился и погладил псину по спине, отчего та довольно задрала голову. Мне опротивел их вид, и я пулей вылетела за дверь. Вышла на улицу. В голове пусто. Ни одной идеи нет. Ни захудалой мыслишки. Тупо уставилась на вывеску напротив: «Если не сделал татуировку, значит, не был в Новой Зеландии»! Вывеска над входом в татуировочный салон. – Я была в Новой Зеландии! – процедила упрямо. – Я и сейчас здесь!.. Фраза задела меня. Кольнула в самое сердце. Сделалось обидно. Настолько обидно, что решила зайти в салон и доказать свою правоту человеку, который написал эту фразу. Не обязательно стану делать татуировку. Просто зайду поговорить… Интересно, а они могут сделать такую, как у мистера Престона? Мучимая внутренним дискомфортом, вошла в салон. Татуировщиком оказалась женщина-маори. Смуглая, широколицая, с длинной черной косой. Руки и шея увиты узорами языков адского пламени. Нет, не такие татуировки, как у Престона. Обычные иголочные. Не успела открыть рот, чтобы объяснить свою позицию по поводу рекламного слогана над входом, как женщина без лишних разговоров захомутала меня: – Хорошая кожа! Просто отличная кожа для татуировки! – Вообще-то… – открыла я рот. – Вы можете заказать татуировку на все тело… – Маори указала на картины на стенах – символы, орнаменты, этнические дизайны, кельтские узоры, животные, фантастические чудовища, полотна Дали и даже один Айвазовский. – Попробуйте! Я сразу подумала о бедных людях, которые захотят избавиться от такой татуировки. На теле останется сплошной рубец. – Нет, спасибо… Женщина уже взяла мою руку, закатала рукав куртки, оценивая кожу. – Татуировка будет смотреться на вас, словно поцелуй матери! – У меня не было матери. Меня воспитывали бабушка с дедушкой, – произнесла я. Она усадила меня в кресло, положила на колени огромный альбом, исключавший любую попытку подняться. |