Книга Жена моего мужа, страница 27 – Дарья Донцова

– Вы потрясающи! Всегда завидовал Максу: какие бабы ему доставались, просто сказка! А вот мне так не повезло. Все, кто нравится, давно разобраны. Вы, например, небось тоже давно при муже!

– У меня двое внуков, – на всякий случай сообщила я.

Круглый опять захохотал:

– Чудесно, обожаю детей! Может, позвоните супругу и скажете, что задерживаетесь? За домом бассейн, сейчас велю коктейли подать.

Я взвилась, как ракета:

– Думала, поможете Максу, а вы!

– Милая, – посерьезнел Круглый, – ну неужели я расскажу правду? Приехали с улицы и требуете отчет, смешно, право.

– Ладно, – сказала я, – сама вижу, что зря прикатила, глупость сделала. Велите своим псам доставить меня назад, к метро.

– И что делать станете? – поинтересовался собеседник.

– Искать настоящего убийцу.

– Значит, не верите, что Максим застрелил Веронику?

– Ни минуты, – покачала я головой, – только пока просто не понимаю, кто и за что его подставил. Честно говоря, думаю, что это ваших рук дело. Миллион долларов – огромные деньги, вот и наказали должника таким оригинальным образом. Дураки киллеров нанимают, а господин Круглый лучше придумал – в тюрьму, да на зону, пусть пятнадцать лет мучается!

– Меня зовут Иван Михайлович, – сообщил собеседник, – Круглый, так сказать, псевдоним для определенных кругов, а вас как величать?

– Дарья Ивановна.

– Дашенька, – ласково завел авторитет, – а вы не боитесь? Приехали ко мне на дом и утверждаете, что я – злодей. Вдруг это правда? И что тогда? Свидетелей, слишком много знающих, редко отпускают живыми.

– Приехала предложить сделку. Я – богатая женщина, правда, отдать сразу миллион долларов не могу. Если у вас есть внуки, могу пригласить к себе в Париж, предположим, на время учебы, могу купить вам во Франции квартиру и помочь с бизнесом, откроете на мое имя, я – гражданка Республики.

Иван Михайлович рассмеялся:

– Ни детей, ни внуков нет. Да и жена ни разу не попалась такая отважная, как вы. Стоило за решетку угодить, сразу убегали. За приглашение во Францию спасибо, но у меня там дом в Ницце. Только вчера вернулся. А деньги… Неужели так любите Макса, что готовы выкупить?

Я пожала плечами:

– Трудно объяснить вам мотивы.

– А вы попробуйте, может, пойму и соглашусь.

– Мои родители рано умерли, и пришлось мне в жизни пробиваться самой. Но получалось, честно говоря, плохо. Никогда не было денег, спасибо, хоть квартира собственная. Не хочу сказать, что голодали с детьми, но картошку покупали поштучно.

– Это как? – не понял Круглый.

Я улыбнулась.

– Это когда не килограмм берешь, а три штуки к ужину. Макс начал за мной ухаживать в октябре, а в ноябре неожиданно ударил жуткий мороз. Из теплых вещей обладала коротенькой курточкой из меха «дикой козы». Мерзла жутко. Один раз пошли с Полянским в театр: он – в роскошной, теплой дубленке, в ондатровой шапке. Я – в куртешке и дурацком вязаном колпачке с помпоном. В антракте Макс куда-то убежал. А когда спустились к выходу, на мой номерок выдали чудную каракулевую шубку – мягкую, блестящую. Я сначала решила, что гардеробщик ошибся, но жених натянул на меня манто и хитро улыбнулся. Потом много было всякого – и хорошего, и плохого. В результате брак распался, у Макса появилась другая семья, да и у меня тоже. Почти не помню теперь, как жили с ним. Но та шубка… Считайте, что я у Макса в долгу. В первый и последний раз в жизни получила тогда подарок просто так, без всякого повода.

Иван Михайлович потер руки.

– Пойдемте, Дашенька, в кабинет. Не в холле же разговаривать.

Мы пошли по лестнице наверх и оказались в огромном помещении. Ни за что бы не поверила, что человек, носящий кличку Круглый, обладает такой комнатой! Три стены занимали гигантские стеллажи с книгами. Чего здесь только не было – философия, психология, история, русская и зарубежная классика. Особняком примостились детективы, в основном импортные. На письменном столе возле компьютера лежало несколько изданий: «Судебная медицина в вопросах и ответах» и «Криминалистика».

– Курите? – осведомился хозяин, открывая небольшой бар.

– Спасибо, только свои, от других кашляю, – ответила я, вытаскивая из кармана «Голуаз».

Иван Михайлович повернулся, и мы рассмеялись. В руках он держал точно такую же бело-синюю пачку.

– Во Франции пристрастился, жаль, что в Москве они редкость, – продолжал смеяться хозяин, – вот уж не думал, что встречу даму с теми же привычками. Выпьете коньяку?

Я помотала головой:

– За рулем.

Круглый махнул рукой:

– Отвезут до дома.

Он достал из бара бутылку «Реми Мартен» и пробормотал:

– Вот, по-моему, ничего.

– По-моему, тоже, – сказала я, – только лично мне больше по душе не 1946-й, а 1949 год. Для этого коньяка он был лучшим.

Дверь кабинета приоткрылась, и в комнату вошел молодой парень с подносом. Он начал молча расставлять на журнальном столике блюдо с сырами, тарелку с крекерами и вазочку с орешками. Совершенно европейское угощение. Следом, шумно дыша, влетели ротвейлеры. Псы ткнули головы в мои колени. Машинально я засунула в их пасти куски вожделенного сыра и погладила милые морды. Круглый вздохнул:

– Ладно. Всю жизнь, дурак, из-за баб страдаю. Как понравится какая, сразу разума лишаюсь и глупости делаю. А вы мне очень по душе. Поэтому расскажу то, что не должен, но прежде дайте слово, что вся информация умрет на пороге комнаты.

Я серьезно кивнула головой. Круглый сел в кресло.

– Между мной и Максимом и правда существовал долг. И сумму назвали абсолютно правильно – миллион долларов. Вот только в одном ошиблись. Не Макс мне, а я ему был должен. Но должок вернул, как раз в самом начале июня, а если уж совсем точно, то четвертого числа.

– Господи, – вырвалось у меня, – до чего же выгодная штука – торговля яйцами!

Круглый ухмыльнулся:

– Яйца тут ни при чем. Мы занимаемся антиквариатом, и довольно давно. У Макса просто нюх на раритеты, какие вещи отыскивает! Не так давно у какой-то бабки обнаружил подлинного Гойю. Представляете, старуха повесила полотно в туалете и собиралась выбросить, очень мрачным казалось!

Я обалдела: