Онлайн книга «Дантисты тоже плачут»
– Скучаю последнее время, заняться нечем. Вот решила попробовать себя в журналистике, но не знаю, с чего начать. Казик заулыбался. – А это Михаил Иванович подскажет – он владелец радиовещательной компании, ему и карты в руки. Я хищно посмотрела на мужчину. Тот вздохнул и спросил: – Какая область привлекает больше всего: искусство, новости, спорт? – Уголовная хроника, – выпалила я радостно. – Ну, это неженственно, – влезла Сонька, – трупы, расследования, совершенно неинтересно. Мне как раз казалось, что очень даже интересно, но я не стала спорить, желая произвести на работодателя благоприятное впечатление. – Посоветуйте, с чего начать? – Хотите, отвезу в отдел информации, попробуете себя в новостях? Я радостно согласилась, и мы с ним двинулись на радио. В коридорах современного здания носились люди с кипами бумаг в руках. Мы прошли в большой зал, разделенный перегородками на маленькие отсеки. Быстро лавируя между тесно поставленными столами и отвечая на бесконечные вопросы и приветствия, Михаил Иванович подвел меня к молодой рыжеволосой женщине, перед которой мигали экраны сразу трех компьютеров. – Привет, киска, – бросил он. – Что новенького? – Пожар в кинотеатре, труп, найденный в подъезде, открытие муниципального детского сада и новая песня, – ответила киска, не поднимая всклокоченной головы. – Значит, ничего особенного, – протянул Михаил Иванович, – пустой денек, ничего суперинтересного. – Можно попытаться раздуть скандал из автомобильной аварии, – предложила женщина, – депутат парламента сбил старушку и скрылся с места происшествия. – Уже лучше, – обрадовался начальник, – подготовь к пятичасовому выпуску. Но все равно перца не хватает, одна преснятина. – А если сделать материал из больницы? – предложила я. Киска наконец удостоила меня взглядом. – Ну и что там случилось? – Масса интересного. Подмена младенцев, торговля новорожденными детьми. – Восторг! – сообщила выпускающая. – Откуда вам это известно? – Информаторы сообщили, – гордо проговорила я. – Так, – решил Михаил Иванович, – выдай ей временное удостоверение, диктофон, блокнот и десяток ручек, пусть едет в эту клинику и разнюхает все как следует. А вы, – он повернулся ко мне, – бегом на первый этаж – там моментальная фотография, потом снова сюда. Я понеслась выполнять приказ. Через пятнадцать минут в сумочке лежало красивое бордовое удостоверение, на лицевой стороне которого было золотом вытиснено – «Пресса». Не чуя под собой ног от радости, новоявленная журналистка поехала в клинику. Оказалось, что в больнице имеется пресс-секретарь: приятного вида мужчина в безукоризненном сером костюме. Глаза его смотрели внимательно, голос звучал участливо, манеры были вкрадчивые. – И что вас заинтересовало в нашей клинике? – принялся он выпытывать. – Сейчас со страниц газет и журналов, с экранов телевизоров и из радиоприемников на простого москвича обрушиваются горы негативной информации. Войны, голод, нестабильность национальных валют, страшные болезни, детская смертность. Неудивительно, что многие впадают в депрессию, заболевают, чувствуют усталость, разбитость. Наша радиокомпания хочет ввести новую рубрику «Приятные известия». Будем сообщать о радостных событиях, об удачно сделанных операциях, о спасенных людях. Я перевела дух – надо же, как складно спела. Пресс-секретарь пришел в восторг, и мы принялись выбирать темы для репортажей. – Думается, – продолжала я с видом акулы пера, – что материал из родильного отделения – это то, что надо. Представляете, какая конфетка может получиться: много лет тому назад в клинике рожала женщина, причем абсолютно бесплатно. Теперь здесь же производит на свет ребенка ее дочь, рожденная в клинике. И опять бесплатно. Да слушатели будут рыдать. Если еще придумаем, что и те и эти роды принимала одна и та же акушерка! Восторг! У вас есть архив? – Конечно, – заверил пресс-секретарь, – и все документы хранятся в изумительном порядке. Да ни в одной клинике нет такой аккуратности, как у нас! И мы двинулись в архив. Хранилище размещалось в подвале. Насколько хватало глаз тянулись ряды стеллажей, заставленные историями болезней. – Сейчас мы, конечно, все компьютеризировали, – гордо сказал пресс-секретарь, – оригинальные документы храним в течение двадцати пяти лет. Потом карточка уничтожается, но информация сохраняется на жестком диске. Представляете, сколько труда вложили сотрудники архива, когда создавалась база. – Значит, можно получить информацию о том, кто лежал у вас в родильном отделении лет восемнадцать тому назад? – Запросто, назовите день, и я точно сообщу, сколько было женщин и младенцев. Я затребовала 15 октября. Мужчина ловко защелкал мышью, и на экране появилась надпись «База данных родильного отделения. Назовите пароль». – Вы зашифровали вход? – удивилась я. – Конечно, клиника свято блюдет врачебную тайну. Даже если любопытствующий доберется до компьютера, он не сумеет войти в файл. А пароль у нас замечательный, просто находка для родильного отделения, очень остроумно. И он набрал на экране слово «Аист». Картинка сменилась, появились столбцы фамилий и какие-то цифры. – Пожалуйста, – удовлетворенно вздохнул мой собеседник. – 15 октября. В отделении лежали 32 женщины. Всем, как тогда было принято, помощь оказали бесплатно, вот список. По экрану побежали строчки, я увидела знакомые имена: Роза Седых, Нелли, Вера, Элла. Да, учет вправду поставлен здорово. – В этот день наблюдались смертельные случаи? – Нет, они вообще сейчас редкость. Акушерство достигло такой стадии развития, когда жизнь роженицы практически вне опасности. – А ребенок? – Всякое, конечно, случается, но 15 октября, слава богу, все оказались живы и здоровы. – Вот женщина Роза Седых, кто у нее родился? – Девочка, судя по всему, здоровехонькая, вес 3.520, рост 52 см. Мать, очевидно, была счастлива. Хотя, – мужчина внезапно нахмурился. – Данный случай не для печати. – Почему? |