Онлайн книга «Дантисты тоже плачут»
Он отошел и сел в кресло. Я усмехнулась. Надо же, толстячок ревнует. Глупый, никакой, даже самый страстный роман не сравнится с детективным расследованием. Надо утешить приятеля, придумать что-нибудь более правдивое. Например, заел замок, и всю ночь просидела в запертой машине, пока наконец не вызволили гаишники… Двинувшись к Александру Михайловичу, я в ужасе остановилась, услышав предложение Терезы: – Лева, сыграем в «Скраббл»? Арцеулов моментально согласился, и они принялись раскладывать фишки. Всего за столиком для игры устроились четверо – Левка, Тереза, Маня и Тема. Глядя на этот аннигилирующий состав игроков, я мысленно перекрестилась. Сначала, пока фишек на поле стояло мало, игра шла спокойно. Но когда поле стало покрываться словами, Левка занервничал, и настал момент, которого все боялись. Тереза выставила «Кереш». Левка поглядел на слово и усомнился: – Не знаю такого! Переведите кто-нибудь на русский. Тереза удивленно протянула: – Это ведь археологическая культура эпохи неолита на территории Венгрии и Румынии. Названа по реке Кереш. Арцеулов смолчал, но побагровевшие уши не предвещали ничего хорошего. Маня и Тема, наступив на горло собственным амбициям, пропускали ходы, пытаясь проиграть. Но бедная Тереза сражалась всерьез и через десять минут победоносно выложила «крейцкопф». Левка надулся и сердито произнес: – Что это? – Деталь кривошипно-ползунного механизма, совершающая возвратно-поступательное движение по неподвижным направляющим, – на одном дыхании выпалила Тереза. Повисло молчание. – Надо же такое знать, – восхитился Аркадий, – слова понял, но, что они означают, убей бог, не знаю. Тереза радостно засмеялась: – Я в институте побеждала всех в «Скраббл», и знакомых тоже. Со мной никто не сравнится, бесполезное дело. – Нельзя ставить такое дурацкое слово, – сказал наконец Левка. – Почему? – изумилась женщина. – Это название. – Все слова названия. Стол – название стола, стул – стула, а крейцкопф – крейцкопфа. Левка потер рукой красную шею. – Нельзя ставить. – Можно! – Наверное, лучше подвести окончательный итог, – попыталась разрядить обстановку Маня, – похоже, ничья. У Терезы и дяди Левы – равное количество очков. Мы с Темой безнадежно отстали. – Если убрать дурацкий «крейцкопф», получается, что я выиграл, – сообщил Левка. – Совершенно незачем убирать порядочное слово, – возразила партнерша. Левка схватил доску, треснул ею об стол и заорал, как бешеный гиббон: – Хватит, надоело. Закрой рот. Тоже мне, самая умная нашлась. Всех в институте обыгрывала! Сравнила хрен с пальцем! Да недоумков-то чего не обыграть. А со мной не садись, нечего с мужиком равняться, дура! Он рванул воротничок рубашки и выскочил за дверь. Все в ужасе уставились на Терезу. Женщина схватилась руками за голову и принялась причитать: – Что я наделала! Так обидела Леву! Он такой тонко чувствующий, такой ранимый, беззащитный. Ну, как он мне отца напоминает! Тот тоже, чуть с ним кто спорить начнет, ругался. И женщина принялась искать сумочку. Маня попыталась утешить несчастную: – Не расстраивайтесь, Тереза. Дядя Лева отходчивый. Наорет, бывало, на Соньку и через секунду забудет. Ему поорать, как мне пописать. – Кто такая Соня? – спросила, сморкаясь, Тереза. Не успела я пнуть под столом Машку, как та простодушно вывалила спрятанную до сих пор информацию: – Первая жена Левчика, теперь она супруга Казика Новицкого! Тереза замерла с носовым платком в руке. Аркашка тихо шепнул: – Все, накрылись планы Казика медным тазом. Сейчас мадам унесется отсюда быстрее ветра. Но Тереза неожиданно ухмыльнулась: – Значит, Лев ранее был женат на Софье? И теперь они с Казимиром решили осчастливить господина Арцеулова? – Не надо только думать, что Левка нищий, – стала оправдываться Наташка. – У него в Ялте две квартиры, куча учеников и хорошее имя в мире переводчиков. Конечно, не ювелирные заводы, но на хлеб с маслом и сыром вполне хватает. – Так Лева – обычный мужчина с бывшей женой и язвой желудка? – продолжала вопрошать женщина. – У него не язва желудка, а радикулит, – поправила Зайка. – Какая разница? – отмахнулась Ямпольская. – Главное, он совершенно обычный, нормальный. Вот счастье! И вы, кажется, тоже нормальные, да? – Вроде, – растерялся Аркашка. – Фу, – выдохнула Тереза и плюхнулась в кресло. – Как я устала, до чего надоели черненькие платьица. Мечтаю надеть джинсы! – Я что, мешаю? – изумилась Наташка. – Так Казик же, – завопила Терезка, – и потом, ну скажите, бога ради, вы любите музыку Альфреда Шнитке? – Кошмар, – убежденно сказала я. – Вот именно, – подтвердила Тереза. Выяснилось, что несколько дней тому назад Казик самым таинственным голосом позвал в гости Терезку. Когда та пришла, супруги усадили ее на диван и сообщили, что нашли потрясающего, необыкновенного жениха: красив, умен, обеспечен, ангельский характер, но… И тут Новицкие принялись объяснять Терезе, что Лева страстный меломан, любитель живописи и искусства. – Упаси бог повести его в оперетту, – напутствовал Казик, – только консерватория или опера. Сними дурацкие джинсы. И потом, учти, его друзья – это ТАКАЯ семья. Не вздумай там про свои идиотские кошачьи рестораны рассказывать. Поменьше болтай, побольше слушай. Лучшей партии тебе не найти. Имей в виду, Лев старый холостяк, справиться с ним будет трудно. И еще, здесь, в Москве, ни за что не найдешь такого мужика. Подготовленная таким образом Терезка нацепила черное платье и принялась ходить на концерты. Однако после третьего прослушивания произведений гениального Шнитке у нее открылась первая почесуха. До смерти надоели картины великих голландцев и восхитительные китайские миниатюры. |