Онлайн книга «Дама с коготками»
|
– Ладно, ладно. Боюсь только, как бы Ваня Раздоров не съел таблетки для похудения. Толстуха заинтересованно обратила свой взор на мою личность. – Что за таблетки? – В передачу «Здоровье» принесли для рекламы несколько пузырьков супернового средства для похудения. Я вот весила три недели тому назад семьдесят пять килограммов, а сейчас пятьдесят. И при этом ела сладкое, жирное, острое. Катюша разинула рот: – И где же это лекарство? – В том-то и дело. Пили кофе с мужиком в буфете, он пузырек взял посмотреть, кто-то отвлек, и все. Унес, боюсь, пить начнет, исхудает до смерти. Толстуха взяла мышку: – Говоришь, Раздоров Иван? Перед Новым годом выписывали премии, сейчас посмотрю. На экране заметались фамилии. – Вот, – удовлетворенно пробормотала бухгалтерша. – Иван Николаевич, ассистент режиссера. Слышь, когда найдешь, принеси попробовать. Я кивнула и пошла искать редакцию «Твои друзья». – Погоди, – услышала за спиной и обернулась. Толстая Катя заискивающе улыбалась из-за компьютера. – Хочешь, гонорарные выдам сегодня? «Твои друзья» расположились на двенадцатом этаже. Возле лифтов клубилась толпа. Наконец я влезла в кабинку. В углу примостилась прехорошенькая девушка, держа в руках гору коробок с пленками. Круглые и страшно неудобные, они все время норовили выскользнуть. На верхней катался карандаш. Бедняжка старалась удержать всю конструкцию при помощи подбородка, но тут лифт дернулся, и пирамида с железным клацаньем рухнула на пол, под ноги ехавшим. Никто даже не пошевелился. Люди входили и выходили на разных этажах, девушка пыталась собрать коробки. Я принялась ей помогать, и на двенадцатом мы вышли вместе. – Спасибо, – отдуваясь, проговорила попутчица, – хоть вы не из телевизионщиков оказались. – Почему ты так решила? – Помогали потому что. – А что, тут никто никому не помогает? – удивилась я. – Здесь болото с крокодилами, чуть зазеваешься, ногу откусят, – пояснила девушка, пристраивая коробки на полу возле одной из дверей. – Хотите сигаретку? Я не отказалась, и через секунду ароматный дым поплыл по небольшой комнате. – Подскажите, – попросила я, – где «Твои друзья»? – Соседняя дверь, – сообщила девчонка, – хотите в съемках поучаствовать? Тогда поспешите в студию, они сейчас начнут. Студия представляла собой не очень большую комнату, в которой стояла зверская жара от ярко горевших ламп. Немногочисленные зрители сидели в зеленых креслах перед пустым пространством. Вскоре появился парень в грязных джинсах. – Всем привет. Я ассистент режиссера Ваня Раздоров. Во время съемки внимательно слушайте и смотрите на мои руки. Поднимаю левую – все улыбаются, правую – начинаете хлопать. Выплюньте жвачки, убедительная просьба в процессе записи не курить, не жевать, не зевать. Также не следует сморкаться, ковырять в носу, крутить волосы, чихать и кашлять. Сделайте радостные лица, всем весело. А сейчас за работу. Раньше начнем – раньше закончим. Сначала несколько минут хлопаем, запишем аплодисменты, затем хохочем. Поехали! Публика исправно захлопала, потом заржала. В конце концов на середину комнаты выскочил фальшиво оживленный ведущий и заорал: «Добрый вечер. Вас приветствует передача «Твои друзья». – Стоп, – завопил режиссер, мужик лет пятидесяти, тоже в грязных джинсах, – стоп, какой идиот велел ему надеть фиолетовую жилетку? – Сам надел, – возмутился ведущий, – фиолетовый освежает. – Скажите, какой самостоятельный, – фыркнул режиссер и громовым голосом приказал: – Принесите розовую. – Ни за что! В розовом выгляжу педиком! – На самом деле ты кто? Они попрепирались еще немного. И запись понеслась снова. Останавливались почти все время, ругались. Изредка участники забывали текст. Через три часа двадцатиминутное шоу было готово. Я вывалилась вместе со всеми в коридор, чувствуя, как прохладный ветерок гуляет по вспотевшей спине. Ну и ну, а как красиво все на экране выглядит. Из студии выскочил Раздоров, я побежала за ним. Ваня влетел в одну из комнат, шлепнул на стол пару папок и устало сказал: – Кретины! В этот момент из другой комнаты заорали: – Ванька! Раздоров пошел в соседнее помещение, и через открытую дверь я услышала такой разговор: – Сейчас же привези заказанное! – Но, Геннадий Сергеевич, – заныл ассистент, – вы же знаете, тачка сломалась. Пошлите Жирного. – Он уехал за книгами. Давай действуй, возьми такси. – Ничего себе, такси! Это до Новых Черемушек сколько будет! Я столько не зарабатываю. – Ладно, ладно, не прибедняйся. Ноги в руки, и вперед. Раздоров вышел в коридор и с унылым видом поплелся к лифтам. Я нежно окликнула его: – Ванечка! Парень обернулся. – Вы мне? – Тебе, ангел, в Новые Черемушки ехать? Хочешь подвезу туда и назад? – За сколько? – Просто так, по знакомству. Раздоров обрадовался несказанно. Пока он собирался, я оглядывала потертую дубленую курточку, стоптанные ботинки, поношенные джинсы. На руке – часы «Командирские», одноразовая зажигалка и сигареты «Bond». Не похоже, что у мужика водятся деньги. Хотя в Париже именно настоящие богачи ходят в старых куртках и простых брюках. В Москве все по-другому. Если есть деньги, надо вдеть в нос золотое кольцо, а в зуб воткнуть брильянт. – Не помню, где мы познакомились, – спросил Иван, когда «Пежо» двинулся. – В гостях у Люды Кочкиной. Вы тогда с Раей Лисицыной пришли. – Люда Кочкина, – пробормотал Раздоров, – не припоминаю такую. Еще бы, ведь я ее только что выдумала. – Хотя у Райки знакомых, – продолжал Ваня, – чертова куча. – Красивая девушка. Фигура, лицо, все в ажуре. – Характером только Господь обидел, – вздохнул парень, – и ума забыл положить, к тому же выпить она не дура. – Надо же, – притворно посочувствовала я, – тяжело вам с ней. |