Книга Двойник для шута, страница 68 – Виктория Угрюмова

— Вы начнете по сигналу господина графа, — зычно объявил герцог, становясь шагах в шести от соперников.

Шовелен подошел и встал рядом с ним. Вытащил из-за пояса большой белый платок, вдохнул глубоко и махнул.

Дальше все случилось так быстро, что никто ничего толком не сумел понять. Трои сделал всего полшага в сторону Теренса, намереваясь, как говорят, «прощупать» противника. И вот страшная сила уже отбросила его на две-три длины копья в сторону, благо, что приземлился он на мягкие ковры, постеленные повсюду, специально для подобных случаев.

Гвардеец даже меча не обнажил.

От графа не укрылось, что племянник его поднялся, слегка пошатываясь, как в качку на корабле. Постоял с полминуты, тряся головой, приходя в себя, а затем ринулся в схватку.

— Совсем плохо, — заметил Аластер в никуда. — Одно и то же — теряют голову от гнева и злости и проигрывают. Или поединок, или жизнь, если речь идет о серьезной схватке.

Шовелен во все глаза смотрел на великана Теренса, который словно и усилий не прилагал к тому, чтобы защищаться. Когда Трои налетел на него с копьем наперевес, он одной рукой легко отвел древко в сторону, а другой коснулся груди юноши как раз напротив сердца.

— Убит, — прокомментировал Аластер.

— Герцог, — спросил Шовелен тихо, — он щадит Троя по вашему приказу?

— Конечно. Не хватало еще изувечить юношу только потому, что он считает себя хорошим бойцом. Это ведь не самое худшее заблуждение, хотя одно из самых опасных.

— А что было бы?.

Граф не договорил, но Аластер прекрасно понял, что имел в виду его собеседник.

— Он бы мог разорвать его пополам. Мог бы просто раздавить, убить любым из нескольких сотен ему известных способов. И случилось бы это не за такой долгий срок, а значительно быстрее, потому что в настоящем сражении ждать и щадить невозможно.

Шовелея с нескрываемым ужасом смотрел, как гвардеец поднял его племянника вверх на вытянутой руке и затем осторожно положил на ковры. Хотя проделывал он это медленно и плавно, отчаянно брыкающийся и извивающийся Трои так и не смог освободиться. Он лежал, придавленный к земле тяжелой, мощной ладонью. Теренс все так же молча взял в руки деревянное копье за оба конца, дернул и разорвал его пополам, как рвут истлевшую ткань, травинку, волосок.

— О Господи! — выдохнул граф.

— Он щадит его, — сказал герцог у него над ухом. — Все еще щадит…

Джералдин растолкал одноглазого не совсем почтительно. Почтительно он тоже пытался, но если Сивард засыпал от усталости в своем кресле, то у него над ухом могли трубить в трубы все герольды империи — для пробуждения его особы требовались более серьезные меры. Потому молодой человек просто тряс его до тех пор, пока начальник Тайной службы не открыл глаз и не уставился на своего секретаря обиженно и печально:

— Ну, что еще?

Затем огляделся и обнаружил, что за окном стоит глухая ночь.

— Посреди ночи что могло случиться?

— Можете спать и дальше, — сказал Джералдин, — но только прежде вам стоит узнать, что нашли «Летучую мышь».

Сивард тут же сел прямо, сон с него сняло как рукой.

— Ну, ну, нашли все-таки. И что говорит Джой ан-Ноэллин по поводу своего пребывания в роанских водах?

— Ничего, — ответил молодой человек. — И на любой другой вопрос, боюсь, он вам ничего не ответит. Дело в том, что Джой Красная Борода мертв, как и все члены его команды.

— Не может быть, — шумно выдохнул одноглазый. — Где? Как? Кто?

— «Летучую мышь» нашли случайно. Ее несло ветром прямо на военную галеру, и матросы просто глотки надорвали, требуя, чтобы она сменила курс. Ну а потом поняли, что дело неладно, — ладью крутило во все стороны и весла были брошены. А такую ладью просто так не покидают. Вот капитан и приказал взять ее на абордаж, высадить туда человек десять, чтобы поглядеть, что твориться. Ну и обнаружил полный комплект трупов.

— Где капитан?

— В приемной. Я его накормил и усадил ждать вашего пробуждения. На «Летучей мыши» уже вовсю орудуют наши ребята — если там есть хоть какие-то следы, то они их найдут.

— Будем надеяться, — пробурчал Сивард. — Давай сюда этого капитана… Как его зовут-то?

Джералдин лукаво улыбнулся и ответил, стараясь четко произносить слова:

— Некто Камиллорой Нарриньерри.

— Господи! — простонал Сивард. — Кого на службу берем? Ведь не выговоришь!

— Я так и знал, маркиз, что вам понравится, — сказал молодой человек. — Ну, так я его зову.

Капитан оказался человеком немолодым, но здоровым и сильным. Его хищное, горбоносое лицо с пронзительными карими глазами было загоревшим и обветренным. Нарядный костюм сидел на его фигуре не слишком ловко и каждой своей складкой словно пытался сказать, что ему здесь не место. Капитан военной галеры явно привык ходить либо в латах, либо в свободной одежде, достоинством которой отнюдь не являлась элегантность. На указательном пальце правой руки сверкал огромный бриллиант, но и он будто по ошибке попал на эту крепкую, мозолистую руку, привыкшую держать штурвал.

Все это Сивард Ру ухватил одним-единственным коротким цепким взглядом.

— Прошу садиться, капитан, — указал своему посетителю на кресло. — И извините за то, что доставляем вам беспокойство в столь поздний час.

Знавшие одноглазого достаточно близко утверждали, что при желании он мог обаять даже ядовитую змею. Капитан был добычей гораздо более легкой: через несколько минут непринужденного общения и после первого бокала, выпитого вместе с Сивардом за здоровье его императорского величества, он был готов отвечать на вопросы не официально, а по-свойски, что предполагало выяснение деталей и подробностей, которые обычно забывают упомянуть в отчетах.

— Итак, господин Нарриньерри…

— Зовите меня просто Камилл. И на ты.

— Хорошо, Камилл. Итак, ты увидел «Летуху» — и что?.. Что ты подумал?

— Сперва я даже не понял, что это «Летуха», — искренне признался капитан. — Ты, маркиз, сам посуди: кто же поверит, что Джой в это время года рискнет показаться в наших водах так открыто? Я сперва решил, что это какие-то юнцы рискнули сыграть под Джоя, чтобы обеспечить себе полный успех. Да и шла ладья так косо-криво, что чуть было не врезалась в мою красавицу. Мы направо, они направо; мы налево, они налево. Я, разумеется, рассвирепел — поставил ребят у борта с луками наготове: думал, перестреляю паршивцев, если только сунутся. А потом гляжу, совсем странно ладья идет, вообще то есть без управления. Это меня и смутило. Ну а потом я людей туда послал…

— А сам?

— С собой во главе, это естественно. Какой же из меня капитан, ежели я за спинами своих ребят стану отсиживаться?

— Что было на «Летухе»? — спросил Сивард.