Онлайн книга «Стеклянный ключ»
— Совсем не узнала? — проигнорировала та предыдущую реплику. — Совсем, — вздохнула Антонина Владимировна. — У него ничего не осталось от того прежнего мальчика. Хотела было сказать — глаза, но и глаза были другие. Когда человек сталкивается со смертью лицом к лицу, у него навсегда меняется взгляд. И виски уже серебрились. Это в двадцать-то с небольшим. Стою я на пороге, глупо улыбаюсь, а потом мне вдруг взбрело в голову, что Влад погиб, и это его друг пришел, чтобы сообщить… А офицер взял мою руку и поцеловал. А потом еще раз, и еще. Так знакомо. Потом он подхватил меня на руки и понес куда-то, и я больше ничего в тот день не помню, кроме него. — Ты дождалась с войны своего мужчину. — И ты дождешься, — утвердила Нита. * * * После ужина Андрей снова улизнул в коридор и, пользуясь тем, что Марина затеяла мыть посуду, набрал опять номер, но не решился дождаться того момента, когда на том конце снимут трубку. Он сел на тумбу в темной прихожей, уперся лбом в стенку, зажмурился. Марина включила свет, вызвав у него короткую гримасу раздражения, подошла, обняла за плечи. — Что, совсем плохо? — Прости, — он похлопал ее по руке, — мне нужно сколько-то времени, чтобы привыкнуть. — Не извиняйся, — попросила она. — К этому нельзя привыкнуть. Но давай все-таки постараемся начать сначала. Нам ведь есть, с чего начинать. Правда? — от волнения она запиналась и кусала губы. — Да, да, конечно, — рассеянно, словно в бреду, отвечал Андрей. Подскочил, схватил куртку, нащупал в кармане ключи от машины и опрометью кинулся из квартиры. — Ты куда? — крикнула Марина в отчаянии. — Извини, мне нужно! Срочно… Я совсем забыл… Ты ложись, не жди меня. Он хлопнул дверью с такой силой, что на пол с подоконника слетела ваза с цветами. Марина начала собирать осколки и вымакивать воду, поднимать цветы, но они выскальзывали из плохо гнущихся пальцев как живые, сопротивляясь ее напрасным усилиям. Движения девушки казались бестолковыми, будто она пьяная или слепая. Все в этом доме, начиная от хозяина, заканчивая самой глупой бездушной вещью, не принимало ее — и это неприятие она ощущала всей поверхностью кожи. Наконец девушка порезалась осколком, села на пол и горько зарыдала, разглядывая трясущуюся порезанную ладонь. — Все, все, — шептала она как заведенная, — все, все… * * * Подкатив чуть ли не к самому парадному, Андрей замер в нерешительности — как поступить? Он не мог ни расстаться с Татьяной, ни остаться с ней. Ему хотелось, чтобы ее вообще никогда не было в его жизни — ни ее, ни этой безумной квартиры с не менее безумными обитателями, но никто не властен над прошлым. Встреча уже состоялась, и жить так, как если бы она не случилась, оказалось решительно невозможно. Он думал о своем и не заметил, что облюбованная им лавочка уже занята и оттуда не без любопытства рассматривает его некая фигура. Наконец фигуре наскучило ждать, когда он примет решение, она отделилась от скамейки, подошла к машине и, наклонившись к ветровому окну, сказала: «Эй!» — Артур? — подпрыгнул Трояновский на месте. — Это ты? — Добрый вечер, коллега, — приветствовал его Скорецкий. — Что, не спится? Андрей вылез из машины и потопал к их персональной лавочке. Устроился поудобнее, запахнул ветровку. — Холодновато сегодня. — А я вот в гостях засиделся, — пояснил Артур, — в преферанс резался с нашими дамами. Хорошо, что на гривенники, а не на гривны. А то бы вообще ушел без штанов. Ох, они звери. Особенно Липочка. Софья Ковалевская по сравнению с ней отдыхает. — Никогда не сказал бы. — Вот-вот. Божий же одуванчик с диагнозом: «Мадам, уже падают дятлы». А там не мозги, но компьютер. Только не слышно, как щелкает. — Долго сидели? — равнодушно поинтересовался Андрей, погруженный в невеселые раздумья. — Вот недавно вышел. И так идти лень домой. — Артур тронул его за плечо. — Татьяна не придет. Она звонила несколько часов назад. Это я просто так тут сижу, по привычке. — Боюсь, у меня тоже заведется такая привычка, — горько усмехнулся Трояновский. Скорецкий поцокал языком: — Плохая привычка. Лучше поменяй ее на какую-нибудь другую, пока не поздно. Вот очень неплохо лазить в окна к любимой женщине, признаваться ей в любви. А еще, мне кажется, хорошо бы завести привычку поговорить, пока поезд не ушел. — Она тебе что-то рассказывала? — вскинулся Андрей. Артур криво усмехнулся: — Я ее не видел. Но такое выражение, как у тебя, уже видел однажды. Не самое прекрасное зрелище в мире, если разобраться. — Точно. Мерзкая рожа. — Отчаявшаяся. Что случилось? Андрей довольно долго смотрел на Артура, не зная, можно ли говорить с ним о таком интимном. — Тебе не кажется, что мы с тобой сталкиваемся, как попутчики в одном купе? — спросил тот. — А попутчику многое можно рассказать. — Ой ли, попутчики? — усомнился Трояновский. — Я потерял ее — это медицинский факт, — на удивление спокойно ответил Артур. — Но в Афгане я понял одно: главное, чтобы близкий друг остался жив. Неважно, где он, с кем он, кто он, если с ним все в порядке. Я ее потерял, но я не хочу, чтобы теряла она. Андрей поколебался всего несколько секунд: — Кажется, я ее предал. — И себя заодно. — И себя… * * * — А теперь слухайте сюда, — деловито сказала Тото, копаясь в шкафу и прикладывая к себе вешалки с разными костюмами. Новый образ требовал осознания, и она пыталась понять, что из прошлых нарядов ей пойдет, а что придется отвесить в сторону до следующей перемены облика. — О сантиментах мы поговорили, нужно поговорить о коммерции. — Крупной или мелкой? В чем гешефт? — уточнила Нита. — Ах, оставьте ваших глупостей, — заявила внучка. — Коммерция не может быть крупной или мелкой. Это как искусство, или высокое, или вообще никакое. — И какое у нас искусство? Татьяна оживилась: — О, презабавное. Значит, так, наши драгоценные Капочка и Липочка при помощи маникюрных ножниц взломали Шурин тайничок. То есть мы с тобой предполагаем, что он Шурин, а на самом деле, кто его знает. Антонина Владимировна призналась: — Это ужасно звучит: маникюрные ножницы, взлом, Капа и Липа — кладоискатели. Просто переполох в благородном семействе. — Знала бы ты, как это жутко выглядит, — наябедничала Тото. — А на заднем плане вообрази мятущихся и страждущих Геночку и Аполлинариевича, которых лишили заслуженного кусочка славы. Помнишь анекдот? Почему мужчины не берут женщин на рыбалку? Потому что женщины неправильно насаживают червячка, неправильно забрасывают удочку, слишком громко говорят, неверно подсекают и вообще… ловят рыбы значительно больше. |