Онлайн книга «Любовные похождения князя»
|
Господин Пантелу оборвал себя: у него под боком зазвонил телефон. Схватив трубку, он прокричал: – Алло! Да. Это я. Как поживаете, дорогой патрон? Алло! Спасибо. Хорошо!.. Не бойтесь!.. Тут порядок!.. У меня уже есть кое-что… А! И вы тоже?.. Хорошо! Договорились! Алло! Да! Я постараюсь к двум. Алло! К пятичасовому выпуску у меня точно все будет! До скорого! Господин Пантелу положил трубку. – Патрон, – сказал он де Фондрею, – только что принимал сенатора Ардена… Забавно, этот малый тоже сказал про разговоры о Фантомасе!.. Ну ладно, де Фондрей, идите… готовьте очерк, он тут же пойдет в набор… Едва светский репортер удалился, как в кабинет ответственного секретаря вошел низкорослый молодой человек неприметной, заурядной, но добродушной внешности. Одет он был в клетчатый фрак, пальцы унизаны кольцами, на груди висела массивная дорогая цепь с многочисленными брелоками. – Ба! А вот и скандальная хроника! – приветствовал его Пантелу. – Что у тебя, старина? Это был еще один сотрудник «Столицы» – Манивон; в его обязанности входило ежевечерне наведываться в комиссариат, чтобы узнавать о различных происшествиях за день, от взорвавшейся у нерасторопной кухарки спиртовки до раздавленной трамваем шавки, откуда и произошло его прозвище. Раздавленная Шавка рухнул в кресло и звонко шлепнул себя по ляжкам. – Слыхали? – произнес он. – Вот потеха! Нет! Правда! Даже если это шутка!.. Вы, конечно, знаете, кто этот мертвец?.. – Да, – отвечал Пантелу, – поэт Оливье? И что же? – Я как только обо всем узнал, причем почти сразу, у квартального комиссара, к которому поскакал после вашего звонка и который любезно согласился связаться с комиссариатом на набережной Монтебелло, решил прошвырнуться в Пегр. Фондрей обрабатывал «сливки»? – Да. – Чудненько! Мой материал будет ему для контраста. – С кем же вы виделись? – С кучей всякого люда!.. Перво-наперво я полетел в кабак «Чудесный улов». Это в Гренеле… гнусное местечко, десять су за трамвай, старина, зафиксируйте, пожалуйста, стоило бы взять, конечно, фиакр, но… Пантелу заерзал: – Уймитесь, болтун! Зачем вы пошли в «Чудесный улов»? Малый вновь наподдал себя по ляжкам, показывая, насколько нелеп вопрос шефа. – Зачем я был в «Чудесном улове»? Полноте! Но, дорогой мой, вы забываете, что убитый ночью Оливье был прежде Морисом, который считался убитым на набережной Отей? – Ну? – Морис иногда наведывался в «Чудесный улов» выпить стаканчик! – Что же это за заведение? – Впечатляющая забегаловка! Кругом цинк! Но блестит, точно серебро! Бывает, угощают бесплатно… – К делу, болтун!.. К делу… – Вот, патрон… Туда я попадаю в четверть десятого. Там уже полно пьяни… Представляете, как я там выглядел?.. Мой приход произвел фурор!.. Хитро улыбаясь, Пантелу поинтересовался: – А почему? – Черт побери! – отозвался наивный толстяк. – В «Чудесном улове» нечасто видят красиво одетых людей!.. – Ваша правда. И что дальше? – Никто про это дело и слыхом не слыхал!.. Я обо всем рассказываю, угощаю направо и налево, сорок шесть су, отметьте, пожалуйста!.. – И что дальше? – Даю разъяснения по поводу скандала в «Литерарии», затем упоминаю, что нашли Оливье, что он был задушен… что голова исчезла… Вот бедолага, все время его находят по частям!.. В конце концов я расчувствовался… пустил слезу… стал своим в доску… Был там один старик с лицом честного прохвоста по имени Бузотер, и я моментально попал к нему в приятели. Так вот! Натрепавшись вволю, я стал слушать других!.. Пантелу покачал головой: – Неужели мы наконец услышим и про других!.. – Уверяю, вы будете огорошены! – Почему? – Потому что это невероятно! – Неужели? – Судите сами! Знаете, кого они обвиняют в убийстве Оливье? Знаете, кого эти мужики, у каждого из которых на совести два-три убийства, приплетают к преступлению? Господин Пантелу не колебался. – Фантомаса, – сказал он. – Да, Фантомаса! Ну, вы меня просто ошарашили! Выходит, я зря трудился. А вы-то до этого как додумались, вы, Пантелу? Ответственный секретарь «Столицы» перегнулся через стол и окликнул человека, приоткрывшего было дверь, но скромно отступившего: – Входите! Это вы, Арнольд? Затем повернулся: – Ладно, дорогая моя Раздавленная Шавка, я сказал о Фантомасе потому, что сливки думают точно так же, как завсегдатаи «Чудесного улова». – И так же, как все остальные! После «Чудесного улова» я отправился… Но господин Пантелу оборвал собеседника: – Хорошо!.. Хорошо, старина!.. Мне сейчас некогда! Набросайте строк шестьдесят. В два у нас идет экстренный выпуск, так что у вас есть сорок минут, чтобы подготовить материал! – О Фантомасе нужно писать? – Непременно! Даже присочините чего-нибудь побольше. – Хорошо! Хорошо! Великолепный парень удалился, не преминув пожать на пороге руку новому репортеру, скользнувшему в кабинет господина Пантелу. – Как дела, Арнольд? – Спасибо… Отлично!.. Арнольд воплощал собой новый тип журналиста, старого служаки, поседевшего на работе и убежденного в первоклассности своих новостей. Господин Пантелу уважал его за прямодушие, профессиональную честность: он никогда не поставлял информации, если не был полностью уверен в ее достоверности и подлинности. – У вас есть что-то новенькое? – Так точно, дорогой секретарь. Я наметил три визита, если правильно понял ваше задание… – А именно? – К мадам Алисе… – Замечательно… – К Мике… – Превосходно! – К Жаку Бернару… – Старина Арнольд, – оборвал его Пантелу, – над вами порой подсмеиваются, и совершенно напрасно! Разве с вами можно тягаться! Разумнейшая мысль – сделать три репортажа. А что дальше? – А дальше, дорогой мой секретарь, если замысел и был неплох, то осуществить его оказалось делом почти невозможным! – Дьявольщина!.. – Вот так-то! В «Литерарии» мадам Алисе я не нашел. Сказали, что она еще утром куда-то ушла… Кроме того, о преступлении она понятия не имела. Я просветил по этому поводу Шавана. Мадам Алисе отправилась к Мике… |