Онлайн книга «Зимнее лето весны»
|
– Да, да, да, звезда вы наша, – закивал Мальков. – Сюда, к лифту, пожалуйста… Осторожнее, тут ступенечка! Я моментально споткнулась и начала падать. Увы, у меня есть очень странная, осложняющая мою жизнь особенность. Если, объясняя мне дорогу, человек скажет: «Только не поворачивай налево, ступай прямо», я гарантированно отправлюсь налево. А когда меня заботливо предостерегают, указывая, допустим, на яму, мол, аккуратней, Вилка, не упади, то не успевает говоривший захлопнуть рот, как я уже валяюсь на дне той самой ямы, проклиная собственную неосторожность и глупость. – О боже! – взвыл Мальков и, схватив меня за шиворот, удержал на ногах. Я чихнула. От нового заведующего отделом пиара исходил резкий запах дорогого парфюма, основной составляющей которого был, похоже, перец. Вот будет весело, если у меня сейчас начнется отек Квинке! Но, к счастью, никаких других аллергических реакций резкий аромат у меня не вызвал. В конце концов мы благополучно добрались до бывшего кабинета Федора и вошли внутрь. С первого взгляда стало понятно: помещение поменяло хозяина. При Федоре тут царил армейский порядок и стиль хай-тек: жалюзи на окнах, мебель из гнутых трубок и белой кожи, серые полки, заставленные книгами, и непонятные фигуры, сделанные из металлических шариков. Сейчас же мне показалось, что я попала в будуар мадам Помпадур. Стекла прикрывали бархатные шторы с бахромой, диван и кресло, обтянутые гобеленом, выглядели очень уютно, книжные шкафы трансформировались в дубовые, на письменном столе высились штабеля бумаг. – Милая Арина, – заулыбался «Винни Пух», – хотите? Перед моим носом оказался серебряный портсигар. – Спасибо, нет, – ответила я, – очень редко курю, только в крайнем случае. Алик засмеялся и откинул крышку. Послышалась тихая мелодия, а внутри ларчика оказалось не курево, а сушеные яблоки. – Сухофрукты очень полезны, – заботливо сообщил Мальков. Я взяла один кругляшок. – Какая у вас симпатичная… э… яблочница. – Это подарок покойной бабушки, – сказал Мальков, – она сделала табакерку за день до смерти. С тех пор я всегда ношу ее с собой, она мой талисман, только кладу я туда яблоки. Это моя слабость, обожаю сушеные плоды. Будете смеяться, но специально шью на заказ брюки с небольшим кармашком на поясе, готовые не покупаю, а все из-за подарка бабушки. Виола, хотите стать самой яркой звездой? Можете не отвечать, конечно – «да». Деньги, слава, признание… Радостно осознавать, что цели издательства и автора совпадают. Вместе, рука об руку, мы пойдем к вершине. Я подниму вас к солнцу! Главное, слушайтесь меня и не спорьте. Итак, наша программа: рукописи сдаем вовремя. Йес? Я кивнула. – Не отказываемся от интервью, беседуем со всеми изданиями. – Хорошо. – Бежим в любой телеэфир. – Да. – Не лаемся с журналюгами. Я понимаю, что основная масса из них сволочи, но других борзописцев в этой стране нет. – Вообще-то я и не ссорюсь с представителями прессы. – Супер! Главное, никаких скандалов. Развод с мужем, внебрачный ребенок, драка с родителями – это все нонсенс, любой негатив будет играть против вас. Мы хотим сделать из Арины Виоловой любимую народом – подчеркиваю, народом! – писательницу. Следовательно, голая на столе не пляшите. – Мне и в голову подобное не придет. – Сотрудников ГАИ не материте, на продавцов в лавках не кидайтесь, они все куплены «желтухой». – Я стараюсь не употреблять нецензурные выражения. – Замечательно! Виола, извините… – За что? – Вынужден задать малоприятные вопросы. Не из любопытства, ради дела. Понимаете, сейчас мы начнем активную рекламную кампанию под лозунгом: «Виолова – образец нравственности, покупайте ее книги, наша писательница плохого не посоветует». Если внезапно выяснится нечто порочащее вас… Понимаете? Мы попадем в крайне неприятное положение. – Начинайте, – кивнула я. – Вы пьете? – Три капли коньяка по праздникам, – усмехнулась я. – Именно три, потому что четвертая валит меня с ног. Если весишь чуть больше сорока килограммов, следует быть осторожной с алкоголем. – Наркотики? – В подростковом возрасте разок покурила траву, – честно призналась я. – Кайфа не поняла и более не прикасалась к дури. – Великолепно, – потер руки Алик. – Неприятные болезни типа сифилис? Я откинулась в кресле. – Это не про меня. – Чудесно. Порочащие связи? Вы не лесбиянка? – Нет, я замужем. – Ну, наличие супруга никому не мешает, – вздохнул Мальков. – У нас нормальный брак. Ругаемся иногда, но ничего сверхособенного. – Из вышесказанного я заключаю, что любовника вы не имеете? Никто не даст интервью, которое «желтуха» поместит потом под заголовком «Виолова переспала со всей Москвой»? – Нет, – мрачно ответила я. Разговор нравился мне все меньше и меньше. Надеюсь, «мишка» не заставит сейчас меня разинуть рот и не начнет пересчитывать мои зубы? – Трения с законом? – не успокаивался Алик. – Сидели? Привлекались? – Из уголовников у нас лишь Лининид. – Знаю, знаю. Наличие папы с криминальным прошлым укладывается в концепцию раскрутки. Отлично, вы обгоните Смолякову! – Я вполне хорошо себя чувствую на своем месте, – спокойно ответила я. Алик рассмеялся. – Виола, звезда моя, знаете размер гонораров Милады? – Нет, да он мне и не интересен. – Вот тут вы не правы, – округлил и без того похожие на блюдца глаза «Винни Пух». Продолжая улыбаться, он вынул из стола бумажку. – Гляньте! Я посмотрела на листок, увидела цифру, пересчитала нули, раз, другой, третий, потом ахнула. – Столько денег за год! Алик встал и снисходительно обнял меня за плечи. – Солнышко, расчет сделан за месяц. В комнате неожиданно исчез воздух. – За тридцать дней? – еле-еле выдавила я из себя. – Невероятно. |