Онлайн книга «Зимнее лето весны»
|
– Что? – Ты был абсолютно прав, говоря про Достоевского. Я не он. – Но ведь ты пишешь замечательные детективы, – решил добавить ложку варенья Гарик. – Спасибо, к счастью, я способна трезво оценивать себя. Мальков неоднократно повторял мне: никаких скандалов, иначе не будет раскрутки! А я очень хочу на место Смоляковой. – Кто такой Мальков? – Начальник отдела пиара и рекламы. – «Марко» вытурило Федора? – Нет, он пошел на повышение, вместо него теперь Алик. – И откуда он приплыл? – Понятия не имею. Но в «Марко» с улицы не возьмут. – Ясно, – кивнул Гарик. – Почему ты мужу не сообщила? – Олегу? – Да. Я растерялась. – Зачем? – Хороший вопрос для замужней женщины, – ухмыльнулся Гарик. – Признайся, сама забиваешь дома гвозди? – Ну, бывает, – по непонятной причине я сказала правду. – И зарабатываешь больше супруга. – В милиции много не платят, – попыталась я оправдать Куприна. – Ему следовало взять подработку. – Легко тебе говорить! У Куприна времени нет, он сутками на службе! – Интересно. – А сейчас в командировке. – Где? – Далеко, там даже сотовый не берет. – Хм, здорово мужик устроился за спиной у бабы! – Немедленно прекрати! Я сильная женщина и… – Ты маленькая мышь, которая взвалила на свои плечи неподъемный груз, – неожиданно сказал Гарик. – Вот Лена Напалкова другая. Для начала – она жуткая врунья. Мне, правда, она с первого взгляда понравилась, красивая женщина. Но потом сквозь ангельскую внешность проступило мурло. Я таких жадных в жизни не встречал! Просто фурия! В кровать ложится только за подарки, если колечка нет – скандал. Я недолго терпел, а ведь вначале серьезные намерения имел, даже с папой ее познакомил. Отец, правда, ее живо раскусил, стал расспрашивать о жизни и поймал на вранье. Лена мне скандал закатила и условия поставила: идем в загс, а затем живем без деда. Так и заявила: «Милый, либо он, либо я». Вот я и выбрал отца. Напалкова целую бучу устроила, а затем историю с беременностью затеяла, пришлось денег дать. И вот странность… – Что тебе показалось необычным? – Мы разбежались пару месяцев назад, – пояснил Гарик. – Я, правда, не очень понимал, как она забеременеть могла, всегда соблюдал осторожность, но грязь месить, отношения выяснять не захотел. Встретились мы в «Пиноккио», я отдал ей конверт и велел писать расписку: «Я, такая, сякая, получила энную сумму для прерывания беременности и последующей поправки здоровья на курорте. Претензий к Реброву И.А. не имею». – Красиво, – покачала я головой. – С ней иначе нельзя, – нахмурился Гарик. – И она выполнила условие? – Да. Но при этом сказала: «Не боись, не трону! Меня мужики жадные, которые со стариками живут, не привлекают. Еще встретимся! Приеду на личном «Бентли», вся шикарная!» И швырнула мне расписку, завершив беседу так: «Подавись! Отвалил жалкие гроши! Ну ничего, теперь капля касторки расстарается. Я в шоколаде! Вали вон!» – Капля касторки? – дернулась я. – Именно! Сам тогда удивился, – улыбнулся издатель, – при чем тут слабительное? А потом решил: наверное, Леночка захапала мужика с фармацевтическими заводами. Меня она за глаза называла «книжатник», думала, наверное, что я не узнаю. А следующему, видимо, присвоила кличку «капля касторки». Я уставилась в мутное стекло. Про каплю касторки вспоминала Фатима, актрисочка, игравшая «Фросю». Но только она говорила о событиях большой давности, а Ребров ведет речь о совсем недавних делах. Нет, похоже, любовник-фармацевт тут ни при чем. Гарик посмотрел на меня, я на него, и тут у Реброва ожил мобильный. – Слышь, Игоряша, – загудел генерал, – по Гаврилину ничего, такого трупа нет. Ребров крякнул и потер затылок. – А Елена Напалкова имеется в наличии, – продолжал Сергеев. – Живого места на бабе нет. Сам я, ясный день, ее не видел, но в отделении говорят, даму капитально изуродовало, вроде под грузовик попала, каша, а не тело. – Это точно она? – Паспорт в сумочке, ключи, страховое удостоверение. – Сам знаешь, их можно элементарно подложить. Если лицо обезображено, сразу подозрения возникают, – логично заметил Гарик. – Лицо-то как раз цело, – оборвал издателя генерал, – а вот ниже шеи беда. Напалкову главреж из театра опознал. Уважаемый человек, зачем ему врать? Нет, тут точно ДТП. – Спасибо, Ваня, – тихо сказал Гарик и сунул мобильный в карман. – Значит, я ее убила! – выпалила я. Гарик взял меня за плечи и легонько встряхнул. – Успокойся. Что ж выходит: ты кокнула Напалкову, а она потом встала, пошла домой пешком и попала под «КамАЗ»? Из моих глаз полились слезы. – Ничего не понимаю. – Я пока тоже, – спокойно сказал Гарик, – утри нос и изложи события последовательно. Желательно ничего не упуская, ни одной, даже самой незначительной на твой взгляд детали! Я поднесла к лицу рукав. – Лучше воспользоваться платком, – посоветовал издатель. – При отсутствии поблизости занавесок нос удобно вытирать небольшим кусочком ткани с монограммой. Впрочем, сойдет и вариант из бумаги. Начинай. Я выпрямилась на табуретке и стала рассказывать, старательно припоминая детали… – Отлично, – кивнул Гарик, когда мой словесный поток иссяк. – Ты понял, кто автор затеи? – с надеждой спросила я. – Пока нет, но разберусь. Ясно одно: тебе надо спрятаться. – Ой! Ни за что! Мистер Икс позвонит в «Марко», и они меня выгонят! Издатель усмехнулся: |