Книга Каникулы в Простофилино, страница 58 – Дарья Донцова

– Помреж, наверное, не знаю. Какая разница! Или уже обзавелась звездными привычками и хочешь видеть у проходной генерального продюсера канала с букетом?

– Извини, – пискнула я, – но сейчас нахожусь не в Останкино.

– А где? – заорал Федор.

– Ну… неподалеку, – туманно ответила я, – буквально в двух шагах… Только меня не предупреждали о сегодняшней съемке.

– Лично сказал, – обозлился пиарщик.

– Нет.

– Да!

– Нет!!

– Да!!!

Разговор явно зашел в тупик, и я решила сделать беседу конструктивной.

– Так что теперь делать?

– Она еще спрашивает! – перешел в диапазон ультразвука Федор. – Живо сюда! Времени тебе тридцать, нет, двадцать пять минут! Столько сил потратил, чтобы Виолу хоть в какую программу пристроить, просто чуть не умер, обтаптывая коридоры, а ты… Рысью! Галопом! Аллюром!

Я сунула телефон в сумку и скачками понеслась к метро. Конечно, в подземке душно, грязно, отвратительно воняет и всегда полно народа. Еще иногда в крышу вагона с поверхности земли могут воткнуть сваю, кроме того, по переходам бродят бомжи и нищие, демонстрирующие уродства, передвигаться на автомобиле намного комфортней и спокойней. Но у метрополитена есть огромное преимущество – в тоннелях пока не случаются пробки, и за тридцать минут я легко смогу добраться до Останкина. А джип пусть постоит на парковке у фирмы, вернусь после съемок и заберу машину.

– Вы к нам! – замахала руками девочка в джинсах, увидав, как я, потная и растрепанная, подбегаю к железной арке, через которую следовало проникнуть внутрь телецентра. – Арина! Ждем с нетерпением!

– Угу, – только и сумела пропыхтеть я, пытаясь справиться с одышкой.

Помреж ухватила меня за плечо и поволокла по просторному холлу, постоянно восклицая:

– Давайте поторопимся, студия ждет, Карлуша в истерике.

Мне наконец удалось справиться с дыханием и задать вопрос:

– Какой Карлуша?

– Ведущий, – бойко отрапортовала сопровождающая.

– Так программой рулю не я?

– Нет, конечно, – захихикала помреж. – С чего вам подобное в голову взбрело?

Я перевела дух. Уже два раза пыталась стать ведущей, в том числе кулинарного шоу, вот и привыкла.

– Карлуша Францев, – продолжила девочка. – Неужели никогда не видели игру «Вопросики»?

Нет, конечно, давным-давно не включала «волшебный ящик», но ответить честно абсолютно невозможно, в мою задачу не входит обижать милую девочку.

– Обожаю «Вопросики», – закатила я глаза, – огромная честь видеть самого Карлушу.

Девочка расцвела улыбкой и втолкнула меня в студию.

– Отлично! – заорало с потолка.

Я не удивилась и не испугалась. Понятное дело – режиссер руководит процессом. Чуть впереди на высоком стуле, сильно смахивающем на барную табуретку, сидел молодой парень, похожий на попугая. Впечатление экзотической птицы создавал костюм Карлуши: синие брюки, красный жилет, зеленая рубашка, желтый пиджак и белые ботинки.

– И незачем глупости говорить! – рявкнул ведущий, глядя мне в лицо. – Понесла хрень!

На долю секунды я растерялась, но потом живо сообразила, что происходит. Карлуша беседует не с гостьей, сейчас ему в ухо диктует распоряжения все тот же режиссер. Нет, хорошо быть на телике своей, мгновенно просекаешь фишку.

– Арина, – окликнула меня полная женщина в тесных брюках, – присаживайтесь.

Я с некоторым трудом взгромоздилась на помесь табуретки с ходулями.

– Вам удобно? – заботливо поинтересовалась толстуха.

– Да, да, – заулыбалась я.

Хм, встречаются люди, которые заявляют: «Врать нехорошо, необходимо всегда говорить одну правду!» И как мне следовало ответить бабе в обтягивающих слаксах? «Сидеть отвратительно, нету спинки, жестко и слишком высоко, я боюсь упасть. Свет бьет в глаза, по спине от жары течет пот», так, что ли? Самое интересное, что позволь я себе искреннюю реакцию, мигом заработала бы славу истерички и взбалмошной стервы. Поэтому на данном этапе просто покиваем. В конце концов, мне же не всю жизнь предстоит провести на этом табурете, часок можно и потерпеть.

– Тогда сейчас повесят звук, – обрадовалась толстушка и испарилась.

Тут же возник парень с черной коробочкой в руках.

– Простите, – робко поинтересовалась я у него, – в чем суть передачи?

– Я с микрофонами работаю, – не пошел на контакт юноша, – сценарий у режиссера.

– Офигеть, какая дура! – взвизгнул Карлуша, не отрывая от меня взгляда.

Я поежилась. Интересно, что сейчас нашептал Францеву в ухо главный?

– Глаза закройте, – потребовала подбежавшая гримерша. – Лоб блестит. И нос тоже.

– Не подскажете, какова суть действия? – попыталась я проинтервьюировать хозяйку пудреницы.

– Мое дело морда, – отрезала девушка. – Рот не открывайте, помаду нанесу.

– Кто-нибудь, дайте воды! – взвыл Карлуша.

Среди сотрудников съемочной группы началось оживление.

– Где бутылка?

– Чья?

– Карлушина.

– Он ее высосал.

– Принесите новую.

– Уже пошли.

– Пусть не пьет, вспотеет.

– Карлуша, потерпи.

– Хочу сейчас! Воды! – закапризничал Францев. – С лимоном!

– Эй, несите живо!

– Нету.

– Купите!

– И кто пойдет?

– Так дайте ему соку.

– Хочу воды! Сейчас! – заболтал ногами Карлуша. – Мне жарко, душно, спина болит… Воздуха! Чем тут воняет? Выгоните зрителя, который облился одеколоном. Пить!

– Бегу, бегу… – заверещало сбоку, и на площадку выскочила вертлявая девица, чью голову украшали сине-красные пряди волос.

– Карлуша, спокойно, – заулыбалась она, – держи.

– Это че? – плаксиво спросил Францев.