Онлайн книга «Фокус-покус от Василисы Ужасной»
– Но очень и очень несобранный, – продолжала Олеся Константиновна, – еще ни разу не сдали книгу вовремя. Честно говоря, это немного напрягает издательство, мешает его ритмичной работе. Вот поэтому я решилась дать вам один совет, организационный. В ваших рукописях, как правило, около трехсот двадцати страниц. – Триста пятьдесят, – пискнула я. – Хорошо, – кивнула редактор, – и работаете вы над повестью три месяца. – Да. – Триста пятьдесят, – защелкала калькулятором Олеся Константиновна, – разделить на девяносто дней, получим.., получим.., примерно четыре страницы. Если вы ежедневно станете их писать, то через три месяца безо всякого напряга и мучений получится детектив. Вам ясен ход моих рассуждений? – Более чем, – кивнула я – Ну и как? – Прямо завтра примусь за планомерную работу. – Вот и здорово! – повеселела Олеся Константиновна. – Кстати, Смолякова именно так и поступает. Правда, она выдает за сутки по двадцать листов текста формата А-4, но нельзя от всех требовать подобной работоспособности! Придя домой, я, горя желанием хоть отдаленно походить на Смолякову, уселась за стол и уставилась на стопку кипенно-белых, абсолютно чистых листов бумаги. Сначала сгрызла два карандаша, потом сломала несколько ручек, сходила попить чаю, промучилась еще несколько часов, но так и не выдавила из себя ни строчки. Ну не понимаю, каким образом госпожа Смолякова выдает ежедневно на-гора столько текста. Может, она и не живой человек вовсе, а робот? Решив отложить начало новой жизни на завтра, я плюхнулась в кровать и заснула. Но ни в пятницу, ни в субботу, ни в воскресенье книга не писалась. По расчетам Олеси Константиновны, у меня сейчас должно уже быть шестнадцать страниц, а на самом деле кипа листов так и осталась девственно чистой. Может, лучше создавать в день по восемь страниц? Тогда я пока еще побалбесничаю, а потом как сяду, как схвачусь за ручку да как напишу! Вот только о чем? Ну скажите на милость, где Смолякова нарывает сюжеты для своих книг? В воскресенье вечером, побывав у Лариски, я заснула в самом отвратительном настроении, дав себе честное слово проснуться завтра в шесть утра и кинуться к письменному столу. И вот пожалуйста, меня вытаскивает в семь сорок пять из-под одеяла нахалка, спрашивающая противным голоском, не разбудила ли меня. Да мне давно пора работать! – Извините, если нарушила ваш покой, – неожиданно пропищала трубка. – Ничего, – рявкнула я, – мы, писатели, в это время уже пишем. – Ой, простите. – Не беда. – Когда вам можно перезвонить? – Говорите сейчас. – Не хочу мешать творческому процессу. – Ерунда. – Право, мне неудобно, назовите время. – Да зачем вы звоните! – Ой, не сердитесь! – Мне и в голову не пришло сердиться. – Меня Юлей зовут. – Очень приятно. Виола. – Да знаю, – хихикнула Юля, – ну вот, теперь мне влетит. – От кого и за что? – От Архипа Сергеева! – Это кто такой? – Вы не знаете?! В голосе Юли прозвучало такое удивление, словно она произнесла слова «Иисус Христос», а я не поняла, о ком идет речь. Неожиданно я обозлилась на наглую девицу: ну с какой стати мне всех знать! – Понятия не имею об Архипе Сергееве, – рявкнула я – Вот! Вы таки рассердились, – заныла Юля, – теперь откажетесь прийти, а меня уроют. Я тяжело вздохнула. Ситуация прояснилась. Юля небось работает администратором на телевидении, и в ее обязанности входит приглашать гостей в шоу. Меня же с некоторых пор начали звать на всякие передачи. Правда, центральные каналы и примкнувший к ним СТС не жалуют госпожу Виолову, очевидно, не считают ее достаточно популярной. Зато у кабельного телевидения я нарасхват и являюсь теперь звездой телеэкрана, так сказать, третьей категории. – Что у вас за мероприятие? – Жутко интересное! Ясно, боятся, что проект провалится, и потому начинают с персоны, которая не очень будет злиться, если передача не пойдет вообще. Масса программ умирают на стадии так называемого «пилота», и звезды крайне неохотно идут на подобные эксперименты. Потратишь три, четыре часа – и все впустую. Пресс-атташе «раскрученных» артистов, как правило, спрашивает: – Ваша программа уже стоит в сети? Нет? Тогда мы не придем. Но мне, только-только делающей себе имя, не пристало кривляться, поэтому я со вздохом сказала: – Хорошо. О чем речь пойдет? – Это просто.., ну, нужно поболтать. – Тема какова? – Ну.., о песнях. – О песнях? Юля, вы меня с кем-то перепутали? Я пишу детективы. – Нет, – обиженно ответила девушка, – хотя частенько я перевираю чужие имена. Но вас хорошо знаю. – С какой стати мне говорить об эстраде? – Ваша последняя книжка о певице. – Не совсем верно. Там просто в самом начале убивают примадонну, которая некогда пела на сцене. – Вот видите! – оживилась Юля. – Наша темочка! Неожиданно во мне проснулся интерес. – А что, за кулисами часто кого-то убивают? – Физически нет, – охотно ответила Юля, – но гадостей могут кучу сделать, ну, допустим, насыплют вам в туфли крупную соль. – Зачем? – абсолютно искренне удивилась я. Собеседница захихикала: – Ну а вы попробуйте, напихайте соли себе в ботиночки и походите. Она сначала ноги натрет, а потом растворится, и ссадины будут огнем гореть. – Вот ужас! – Ага. А теперь представьте, что в этот момент вы по сцене скачете! Ой, вы лучше скажите – придете? – Куда? – Сегодня вечером, в зал «Рондо», к девятнадцати часам. Я изумилась до крайности. – «Рондо»? Но это же одна из самых крупных площадок Москвы, думаю, очень дорогое место. |