Книга Способен на все, страница 65 – Люси Монро

– Свадьбы часто оказывают такое воздействие.

– Наверное.

– Так почему вы еще не сказали ему «да»?

Клер споткнулась на ступеньках и едва не потеряла равновесие.

– Я бы предпочла не говорить на эту тему.

– Ну что же, в этом смысле у вас с Бреттом много общего.

– Что именно?

– Ни вы, ни он не любите отвечать на вопросы, касающиеся ваших чувств. Мы до сих пор не добились от него ответа на вопрос, почему он предпочел пойти в солдаты, вместо того чтобы поступать в медицинский институт, как на то рассчитывали мама и папа.

Они полагали, что Бретту следует стать врачом? При всей их сообразительности, как они могли не видеть того, что карьера врача совершенно не его призвание?

– Для меня это очевидно.

Элеонора остановилась у закрытой двери и пристально посмотрела на Клер.

– В каком смысле?

– Он воин в душе. Достаточно провести с ним всего пару часов, чтобы это понять. – И Клер не могла представить, чтобы Бретт так сильно изменился с годами, чтобы эта воинственность не проявлялась в нем еще в детстве. Она легко могла представить Бретта мальчишкой, мечтавшим отдать жизнь служению родине. – Он даже змея запускает так, словно командует новобранцами.

– Вы запускали воздушных змеев? – изумленно спросила Элеонора.

– Да.

– Но Бретт никогда не занимался подобными вещами. Конечно, он играет с детьми, когда приезжает сюда, но пока они не появились, он вообще не играл. Люди ошибочно принимают все это наше семейное обаяние за безмятежное отношение к жизни, но мой брат никогда не был ни безмятежным, ни праздным. Он практически никогда не расслабляется. Даже когда был мальчишкой, он не признавал игры ради игры. Он практиковался в боевых искусствах, разных видах борьбы, ездил верхом, стрелял по тарелочкам, но все это с дальним прицелом стать лучшим. Ничто из перечисленного он не воспринимал как игру.

Клер подумала об их прогулке в парке, о том, как они проводили время на пляже, как им весело было в бассейне и потом в той горячей ванне позапрошлой ночью.

– Он расслабляется со мной.

– Вы, должно быть, совсем особенная женщина. Клер покачала головой:

– Нет, я совсем обычная. Я только пару дней назад получила степень магистра, и работаю я в интернате для пожилых людей сиделкой. Может, Бретт расслабляется и с другими своими друзьями, но только вы об этом не знаете.

– Вы для него больше, чем его друзья, раз он хочет на вас жениться.

Клер почувствовала, как кровь приливает к щекам. Она понимала, на что намекает сестра Бретта.

– Да.

Элеонора мило улыбнулась и открыла дверь, что была слева от них.

– Вот, пожалуйста. Комната Бретта рядом с вашей, и ванная у вас общая. Дженни напротив, но насчет того, что она что-то услышит, не беспокойтесь. Дом старый, и стены в нем толстые.

– М-м...

– Бретт смотрит на вас, как голодный барс. Он бы все равно залез к вам через балкон или через ванную комнату с наступлением ночи. В противном случае я не могу считать себя знатоком психологии и меня напрасно выбрали судьей.

Клер покачала головой. Южане оказались куда более прямолинейными, чем ей это представлялось, и она сказала об этом Элеоноре.

– Только в семейном кругу, – со смехом уточнила Элеонора.

– Да, но я не...

– Скоро вы тоже станете частью нашей семьи. Может, Бретт еще не успел убедить вас в том, что на него можно положиться, но он это сделает. У Бретта крепкая хватка. Ему в жизни много приходилось бороться за то, чтобы утвердить себя в роли, отличной от той, что на него возлагали в семье. И это упрямство вошло в его плоть и кровь.

– Я и сама достаточно упряма.

– Я в этом не сомневаюсь. Бретт не был бы счастлив в браке с оранжерейным цветком, на который дунь – и он завянет.

– Я не думаю, что он будет счастлив и в браке со мной.

– Он придерживается иного мнения, и мне сдается, вы оба недооцениваете друг друга.

Клер покачала головой.

– Вы выносите поспешные суждения.

– Работа такая. Иногда я всех в семье довожу до ручки, но они со мной мирятся.

– Где ваш муж?

– По делам в Рели. Однако к завтрашнему празднику он должен прилететь.

– Я с нетерпением жду встречи с ним.

– Ему тоже не терпится вас увидеть. Он всегда говорил, что если Бретт надумает жениться, то выберет женщину из совсем другой семьи, не такой, как наша. И он был прав. Я должна вам сказать, что завтра тут будет не одна красотка ронять слезы в шампанское при виде вас с Бреттом.

–Я...

Элеонора замахала руками, не принимая возражений.

– Бретт не был бы счастлив, женившись на местной девушке. Он хотел увидеть мир, и он много путешествовал. Ему и в Монтане нравится жить, хотя я не понимаю, что хорошего он там нашел. Народу там почти нет и зимы холодные.

– Там красиво, и, я думаю, ему нравится уединение. Кроме того, он говорил, что обожает кататься на лыжах.

– Да, но несколько недель зимой на лыжном курорте нельзя сравнить с каждодневной ездой по сугробам.

– Едва ли он проводит дома столько времени, чтобы ему успел надоесть снег.

– Да, пожалуй. – Элеонора жестом указала на чемодан Клер, который уже принесли в комнату. – Что вы собираетесь надеть на завтрашнюю вечеринку?

– А какие требования к наряду? – Если женщины должны быть в вечерних платьях, она, пожалуй, наденет платье, в котором была на свадьбе Джози. Если требования менее жесткие, она наденет наряд, что купил ей Бретт.

– Мама любит, чтобы все было по высшему разряду. Клер подошла к чемодану и достала оттуда единственное вечернее платье:

– Это подойдет?

Элеонора кивнула с очевидным одобрением:

– Да, отличное платье. Пожалуйста, не подумайте, что я сую нос в чужие дела, но я знаю, как важны для нас, женщин, подобные мелочи.

Клер вздохнула с облегчением, но при этом она не могла не дивиться странностям южного этикета. Сестра Бретта не видела ничего зазорного в том, чтобы потребовать от Клер объяснений по поводу ее нежелания выходить замуж за Бретта, и при этом сочла нужным извиниться за то, что полюбопытствовала насчет платья. Удивительно и совсем непонятно.

– Я оставлю вас, чтобы вы могли отдохнуть перед ужином.

– Спасибо.

Клер как раз закончила развешивать одежду в шкафу, когда в комнату явился Бретт. Через балкон.

Он молча подошел к Клер и, заключив в объятия, наградил жарким поцелуем. Он мял ее губы с отчаянием, которого она не понимала, но с радостью сдалась под его напором.