Онлайн книга «Актеры на мушке»
|
А ведь вокруг сцены цепочка омоновцев стоит! В толпе милицейские фуражки мелькают, рядом с королем телохранители! Даже чиновник из мэрии там же на помосте мыкается. И все, придурки, пялятся на сцену. Хоть бы один догадался на эту сцену подняться – и глянуть кулису! И увидеть то, что видим мы! Я остановилась посреди танца… и со всех ног рванула за кулису, оставив Витку одну спасать десять негритят от одетого в костюм крокодила Лешки. – Ты это куда? – настороженно рявкнул «незаметный». – Лифчик расстегнулся! – огрызнулась я. – Ну что уставились? Может, вам еще и стриптиз показать? А ну отвернитесь! Незаметный ухмыльнулся и… действительно повернул голову! На одну короткую, крохотную минутку! Я подскочила к сидящему за пультом звукового сопровождения Бореньке – и щелкнула тумблером. Боренька невольно дернулся включить обратно, но я шлепнула его по руке и прошипела: – Не трогай – сдохнешь! – и побежала обратно на сцену. Если эти придурочные менты, омоновцы и охранники не догадываются подняться на сцену – нужно их заставить! Это наш последний шанс! И короля с принцами тоже! Я выбежала на сцену, схватила микрофон и запела. Вживую. Чунга-Чанга, дядька – негритос! Чунга-Чанга, у него понос… Витка уставилась на меня совершенно безумными глазами: – Ты… что… – прошептала она. – Подыгрывай, дура! – мимо микрофона бросила я. Витка колебалась всего долю секунды и… вертя бедрами, пошла по сцене, подхватывая в свой микрофон: Чунга-Чанга, он бежит в кусты! Чунга-Чанга, у него глисты! У мэра побагровело лицо. Шныряющие в толпе милиционеры замерли, недоверчиво глядя на сцену, – похоже, они не верили своим ушам. Даже омоновцы в оцеплении дрогнули и принялись оглядываться на нас! Но они не поднимались, не поднимались на сцену! Зато стоящий в кулисе «незаметный» явно обеспокоился. Он уже привык к нашим переделанным песенкам, но даже ему то, что мы пели, казалось странным. А мэр, зараза такая, все еще не решался бросить ОМОН против детишек! – Жарь, Витка, жарь! – прошептала я. И в четыре каблука мы с Виткой грянули чечетку, одновременно выкрикивая в микрофоны: Чунга-Чанга, в попу динамит! Чунга-Чанга, он уже горит! Задыхаясь от ярости, мэр поднялся в кресле. Омоновцы заволновались. Менты принялись пробиваться к сцене и остановились, не зная, что делать. Мы – дети, а на детей нельзя кидаться с резиновыми дубинками, даже если те поют черт-те что! Кто бы им подсказал, что вот конкретно сейчас дети совсем не против, чтоб на них кинулись! И мы с Виткой продолжали отчаянно орать: Чунга-Чанга, пять минут прошло! Чунга-Чанга, попу разнесло! Господи, что мы поем! Это же в самом деле сбудется, и вовсе не через пять минут, а прямо сейчас! Багровый от злости мэр наконец приподнялся в кресле и чуть не на всю набережную гаркнул ошивающемуся за спиной чиновнику: – Да остановите же их – пока гости ничего не поняли! Чиновник побледнел, позеленел и… кинулся к нам на сцену, вскочил на помост! Деревянные доски глухо ухнули под тяжестью его прыжка… И он увидел! Наемников с автоматами. «Полупородного», рывком дернувшего к себе Катьку… Лицо чиновника вдруг изменилось – словно из-под мягкой маски выглянул совсем другой человек! В руках у него точно из воздуха материализовался пистолет! – Пу-ххх! – Хлопок был тихим, почти неслышным… Только паршивая улыбочка «полупородного» вдруг исчезла, как отвалилась… а сам он молча, без единого звука опрокинулся на спину. Омоновцы рванули на сцену… С безумной ухмылкой «незаметный» вскинул руку с пультом… Я схватилась за ножны на поясе моего пиратского облачения и… швырнула в «незаметного» нож. Бутафорский нож из крашенного серебряной краской дерева! – А-а-а! – Клинок со свистом вспорол воздух и… пришпилил руку незаметного к пульту! Намертво! Я увидела его судорожно распрямившиеся пальцы, хлещущую из ладони кровь… Это что, мой деревянный ножик наделал? И тут же затянутый в черное человек, на ярком свету похожий на тень из преисподней, вклинился между мной и террористами. Снова вжикнул вспоротый воздух, и тяжелая рукоять десантного ножа ухнула в лоб растерявшемуся «качку». Тот глухо хрюкнул и свалился на «полупородного». И снова нож – вж-жик! Затрещала прорезиненная ткань, и широкий клинок высунулся прямо из стены. В дыру хлынули люди в черных комбинезонах и масках с прорезями для глаз! – А-а, выследили, сволочи! – откуда-то возник ошивавшийся за кулисами «арабский террорист». Выдернутый из-под курки автомат развернулся пришельцам навстречу… В публике отчаянно закричали. Кувырок вперед – «черный комбинезон» перекатом ушел от очереди, винтом взвился на ноги и въехал стрелку под дых. Один, второй, третий… «Черные комбинезоны» мелькали среди публики, выныривали из-под сцены, проскакивали через дырки, прорезанные в клеенке кулис… Они скользили между затаившимися вокруг сцены боевиками, точно неслышные, неощутимые тени. Раздавались глухие, хакающие удары и приглушенные редкие выстрелы, отлетали в сторону выбитые из рук автоматы – и боевики падали, падали… Между распоротыми в лохмотья кулисами замер ошеломленный спонсор Константин Дмитриевич. А сзади уже набегали омоновцы, что залезли на сцену следом за чиновником. Своих и чужих они различили моментально: удар ребром ладони по шее – и очередной боевик ткнулся носом в пол. Почему-то именно это подействовало на спонсора, как электрошокер, – он дернулся и заорал: – Это все ты, дрянь, ты! – рванул пистолет из кармана… и зрачок дула глянул мне в лоб. Передо мной возникло закрытое маской лицо, глядящие сквозь прорези глаза оказались совсем близко… Раздался звучный удар… и человека в маске швырнуло на меня, точно его под зад пнули. Я опрокинулась навзничь, а этот в маске рухнул сверху. Потом было мгновение тишины… А потом… обвал аплодисментов и какой-то пацан завопил: – Классный спектакль – с мочиловом! А я еще идти не хотел! – Девушка! – хриплым и ломким, как от боли, голосом пробормотал навалившийся на меня «черный комбинезон». – Вы как? – Ничего! – слабо выдохнула я. – И буду еще лучше, если вы с меня слезете! – Сейчас… Минуточку… – ответил «комбинезон». – Эти пули, когда в бронежилет попадают, так больно бьются! – извиняющимся тоном добавил он. Ну вот, а в кино, если пуля в бронежилет попадает, сразу вскакивают и дальше бегут. И тут я поняла! Пуля. Пуля! Спонсор стрелял в меня, а этот… закрыл меня собой! Надо поблагодарить… Вместо этого я только глупо спросила: |