Онлайн книга «Страсть по-флорентийски»
Довольно! – отругала себя Шеннон, когда эмоции стали перехлестывать через край, заставляя ее съежиться на стуле. Отодвинься от меня! – хотела она закричать, но благоразумно промолчала, потому что иначе открыла бы Луке свои тайные мысли. Да она скорее даст отрезать себе язык, чем позволит Луке узнать, что творится у нее в голове. Больше всего Шенной хотелось убежать обратно в спальню, зарыться головой в подушку и ни о чем больше не думать. Но ноги не слушались. – Который час? – спросила она в отчаянии. – Половина четвертого, – ответил Лука, и от его голоса все задрожало у нее внутри. Он был низкий, глубокий, зачаровывающий. Лука играет на ее чувствах, поняла Шеннон и тихо вздохнула. Синдром первой любви, беспомощно подумала она. Настоящей любви. Говорят, от такой никогда не излечишься. – Как нога? Подобно деревянной марионетке, Шеннон потерла больную икру. Она все еще была напряжена, но больше не сведена судорогой. – Нормально, – ответила девушка, с удивлением отметив, что Лука успел поменять пустую бутылку на полную. – Сколько мне нужно еще выпить, прежде чем ты позволишь мне вернуться в кровать? Его хрипловатый смех вызвал мурашки по всему ее телу. – Пока я тебя не остановлю, – ответил он. Затем снова наступила тишина. С каждой секундой сердце Шеннон билось все сильнее, ритм дыхания нарушился настолько, что она беспокойно заерзала на стуле. Тонкая лямочка ее топа соскочила с плеча. Еще немного, и обнажится грудь. Шеннон рывком вернула лямку на место – и столкнулась с длинными загорелыми пальцами, которые собирались сделать то же самое. Они оба замерли. Жар охватил тело Шеннон. Она инстинктивно подняла глаза, и из ее груди вырвался нервный вздох. Лука скользил горящим взглядом по ее гладкому белому плечу и округлым формам полной груди. – Нет, – неуверенно прошептала она и неловко вцепилась в одеяло, но оно соскользнуло с плеч на колени. Бездонные глаза прожигали Шеннон насквозь. Все, связанное с ним, становится темным, вяло подумала она. Темные глаза, темное сердце, томительная темная страсть, окутавшая их обоих. Никакого света, ласки, нежности. Он хочет ее, но и только. К ней вернулось чувство обиды. Пальцы Луки с дразнящей медлительностью начали двигаться по ее плечу, достигли длинной шеи, затем скользнули вбок, убирая спутанные волосы. Шеннон затаила дыхание. Лука, наоборот, сделал глубокий вдох, наклонился и легонько куснул белыми зубами обнаженную матовую кожу Шеннон. Чувственные ощущения пронзили ее, как тысяча булавок; она задохнулась и задрожала, а потом прикоснулась щекой к его лицу. Как ластящаяся кошечка, откликающаяся на зов требовательного самца. Его ладони скользнули под ее руки и подняли Шеннон со стула. Она стояла на одной ноге, щадя свою сведенную судорогой ногу, в то время как сама погружалась во всепоглощающую страсть его поцелуя. Искра, вспыхнувшая между ними с момента появления Луки на пороге ее лондонской квартиры, теперь превратилась в яркое пламя. Они целовались долго, глубоко и не сдерживаясь. Руки Шеннон обвились вокруг его шеи; одеяло упало к ее ногам, халат на Луке распахнулся. Стон, сорвавшийся с ее губ. Лука принял за отказ. – Ни за что, – пробормотал он. Шелковые пижамные штанишки скользнули вниз, и Шеннон ощутила всю мощь его желания. Вскоре верхняя часть пижамы последовала за нижней, освободив полную грудь Шеннон. Лука прикоснулся к ней, и Шеннон перестала себя контролировать. Она запустила пальцы в волосы Луки. Лука подхватил ее и понес, не прерывая поцелуй, пока не опустил на разобранную кровать. Сейчас он повернется и уйдет, в ужасе подумала Шеннон. Это было бы наказанием с его стороны. Но Лука скинул халат с мощного торса, лег рядом и вновь приник к ее губам. Когда терпеть напряжение стало невмоготу, он вошел в нее одним мягким толчком. Шеннон закричала, Лука откликнулся на ее крик рычанием, которое вырвалось из глубины его горла. Она обхватила бедра Луки ногами. Он двигался ритмично, и его грудь терлась об ее грудь. Ни о какой любви не могло быть и речи. Это было животное совокупление двух диких существ, не желающих думать ни о прошлом, ни о будущем. Они просто нуждались друг в друге здесь и сейчас. Освобождение нахлынуло с такой силой, что Шеннон потеряла связь с реальностью. Удушье, стоны и содрогание все это оставило их опустошенными и потрясенными. Когда к Луке вернулись силы, он схватил свой халат и выскочил из комнаты. Шеннон свернулась клубочком и разрыдалась. Он ненавидит ее… и презирает себя за то, что все-таки не сдержался и овладел ею. Когда она открыла глаза, бледное солнце просачивалось сквозь окно. Ее тело безумно болело, а сердце едва билось. Вспомнив о Кейре, Шеннон прогнала мысли о Луке и поспешила в ванную. Вытащив первое, что попалось под руку, Шеннон натянула джинсы и чистый голубой топик, затем снова упаковала чемодан. Прочь отсюда! Она не останется здесь еще на одну ночь. В коридоре аромат свежесваренного кофе ударил ей в нос. Значит, Лука уже встал, а ей хотелось улизнуть, не встречаясь с ним. Но незаметно миновать кухню не удалось. Она вошла и поставила сумки на пол у двери. Одетый в черные брюки и свежую белую рубашку, Лука выглядел очень элегантно. – Садись, – пригласил он, не оборачиваясь. Не пройдет и минуты… Почему он стоит к ней спиной? Слишком стыдится за себя? Если так, то он не единственный, кто чувствует угрызения совести. – Ты звонил в госпиталь? – натянуто спросила Шеннон. Он кивнул. – Все еще без изменений. – Тогда мне лучше поехать. – Сначала позавтракаем, – твердо сказал Лука. Я не думаю, что у кого-то из нас было время поесть вчера. «Мы ели друг друга» – с горечью подумала Шеннон. – Я не… – Мы уже разыгрывали эту сцену у тебя на кухне, Шеннон, – прервал он ее. – Не вижу необходимости повторять это еще раз. Другими словами – заткнись. Сжав губы, Шеннон подошла к столу и села. «Если он сунет тост мне под нос, я швырну его ему в лицо», – взбунтовавшись, решила она. Словно почувствовав волну паники, исходившую от нее, Лука неожиданно повернулся, как будто она произнесла эти слова вслух. Шеннон предпочла бы смотреть ему в спину. Поэтому она опустила глаза, когда он подошел к столу и поставил перед ней кофейник. Заметив сумки, лежавшие возле двери, Лука замер. Если он собирается сказать что-либо о прошлой ночи, Шеннон немедленно уйдет, даже если ей придется для этого прыгнуть в шахту лифта. |