Книга Золото влюбленных, страница 50 – Кэт Мартин

Парень видел, как к нему решительно приближается незнакомец. До удара он казался Оскару ненормальным. Но после хорошего Удара в челюсть и последовавшей комбинации левой-правой, он осознал свое поведение. Рен схватил непрошеного гостя за шиворот и за пояс брюк и выбросил в дверь. Шум падения большого тела слышен был долго, потом донесся стон, и Илейн, прижав дрожащие руки к груди, бросилась к двери.

Рен пошел вслед за ней.

— Не волнуйся, с ним будет все в порядке. Он чертовски большой, чтоб как следует удариться.

Оскар сидел внизу, вытянув перед собой ноги и потирая подбородок. Мрачно взглянув на Рена, он потряс головой, встал и скрылся в темноте.

Илейн оперлась на дверной косяк и облегченно вздохнула. Повернувшись, она увидела глядевшего на нее Рена, его полные нежности глаза.

Почему, Господи, он смотрит на нее так?

— Неужели ты действительно думала, что от меня так легко избавиться, а? — мягко произнес он.

Она была так рада, что освободилась от Оскара Витингтона. Но соблазнительный тон Рена вызвал в ней бурю негодования.

— Не думай, что тебе удастся остаться здесь, как прошлой ночью. Ты всего лишь богатый клиент, — уколола она. — Можешь ждать своей очереди, как все остальные.

Он снисходительно улыбнулся уголками губ.

— Значит, я должен стоять в очереди, да? Ты не окажешь снисхождения даже мужчине, который выручил тебя в опасной ситуации?

Злость Илейн перешла все границы. Схватив изящную вазу, она собралась запустить ее в эту с издевкой улыбающуюся физиономию. Но вдруг вспомнила глаза Сэди Андерсон, когда та дарила ей эту милую вещищу. Дрожащей рукой Илейн поставила вазу на стол.

— Теперь, после того как ты выкинул одного из клиентов, — начала она, — ты оказал бы неоценимую услугу, если бы и сам ушел.

— Я не уйду, пока не поговорю с тобой.

— Тогда устраивайся поудобнее, потому что я не собираюсь ни сейчас, ни позже разговаривать с тобой, я считаю тебя низким, презренным типом. Ты не любишь меня. Ты думаешь, что я… — она умолкла, — шлюха, — прошептала Илейн, и слезы полились, застилая глаза.

Рен приблизился, и хотя она отталкивала его, прижал девушку к себе.

— Илейн, пожалуйста, выслушай меня. Она освободилась, и ее голос задрожал от ярости:

— Уходи отсюда. Ты причиняешь только боль. Тебе не нужно было приходить сюда. Пусть бы все шло, как раньше.

Рен сжал челюсти, его глаза потемнели, и он сам начал заводиться.

— Ты выслушаешь меня, или мне придется привязать тебя к кровати, — пригрозил он, почувствовав возбуждение от одной мысли об этом.

— Может, это будет самый лучший выход. Он сделал к ней угрожающий шаг, и Илейн отступила.

— Хорошо, — согласилась она, немного нервничая. — Я послушаю, что ты хочешь сказать. Но только потому, что ты не оставляешь мне выбора.

— Да, не оставляю, — подтвердил он, оглядывая ее с ног до головы. Пока она боролась с юнцом, из ее волос выпали гребни, и пышные локоны рассыпались по плечам. В любых других обстоятельствах он бы схватил ее и безумно целовал до тех пор, пока, как прошлой ночью, не разжег бы огонь в ее теле.

Но вместо этого он взял ее холодные пальцы в свои теплые ладони и повел к диванчику.

— Садись, — приказал Рен.

Илейн вздернула подбородок, но подчинилась.

— Первое: я знаю, что ты не шлюха.

— Не знаешь. Ты только что собрался… воспользоваться мной. Одной ночи тебе не хватило. Ты только…

— Черт возьми тебя, Лейни, ты успокоишься? — Он сжал ей пальцы. — Мне ничего так не хочется, как снова заняться с тобой любовью, — начал он, — но не потому, что считаю тебя шлюхой. Прошлой ночью я видел, как от тебя уходил Вилли Дженкинс, видел, как он тебе передавал деньги. Я знаю, что происходит на верхних этажах в заведениях Чейза Камерона.

Он остановился, чтоб собраться с духом и рассказать ей правду.

— Я считаю, что надо избавиться от своих выдумок — «И своей ревности», — добавил он про себя.

Она пристально посмотрела на него, пытаясь понять выражение его лица.

— Ну, и я, думаю, искал предлог, чтоб снова оказаться с тобой. Я ужасно хотел тебя. — Он откашлялся, добавив хрипло: — И до сих пор хочу.

В первый раз с той ночи ее взгляд потеплел.

— Сегодня я встретил Вилли Дженкинса, — продолжал Рен. — Он рассказал мне правду, рассказал, что произошло в твоей комнате вечером. Извини, Илейн. Мне так жаль. Я должен был больше верить тебе. Я должен был тебе доверять.

Похоже, эти слова ослабили ее сопротивление.

— О, Рен, — прошептала Илейн, и он почувствовал ее прерывистое дыхание. Погрузив лицо в ее волосы, он поцеловал ее шею, а потом коснулся губ. Как только его язык скользнул в теплоту ее рта, Илейн задрожала и прижалась к нему грудью.

Застонав, Рен заставил себя отодвинуться. Илейн выпрямилась.

— Извини, я… мы не должны были это делать. Я знаю, что ты женат, и я…

— Я не женат, Илейн.

Ее сердце учащенно забилось.

— Не женат? Но я думала, что свадьба назначена на двадцать третье мая. — Эту дату она никогда не забудет.

— Джакоб Стэнхоуп отложил свадьбу, когда я вовремя не вернулся из Кейсервилля.

Слезы счастья застилали ей глаза. Обвив руками его шею, она прижалась щекой к его щеке и услышала, как он застонал. Осторожно он снял с себя ее руки и отодвинулся.

— Свадьба всего лишь отложена. Я пришел сюда, чтоб сказать именно это.

Голубые глаза, напряженно смотревшие на нее, молили о понимании, но Илейн ничего подобного не испытывала.

— Ты собираешься пройти через это? — спросила она с надрывом, ее мозг отказывался понимать эти слова. Он был свободен.

Он занимался с ней любовью так, как никто не умел, как никому не удалось бы, и все же он собирался жениться на другой. «Господи, — просила она. — Пусть это будет неправда».

— Я должен жениться на ней, Илейн. меня нет выбора.

По щекам текли слезы, но теперь ее ярость не знала границ, она слышала только его слова.

Илейн вскочила, прижав к груди кулачки.

— Ты… бессердечный лживый ублюдок! Как ты посмел вернуться! Как ты смеешь пользоваться мной как проституткой! — Она отодвинулась от него. На этот раз, схватив прекрасную вазу Сэди Андерсон, она видела только небесно-голубые глаза и жесткие черты лица красавца Рена Дэниэлса, и она хотела разбить это лицо. Рука, державшая гладкую поверхность стекла, задрожала, и Илейн изо всей силы швырнула вазу.

— Убирайся отсюда!

Рен увернулся, и ваза упала на пол, разлетевшись на тысячи мелких кусочков.