Книга Ни о чем не жалея, страница 5 – Кэт Мартин

– Я читал в газетах о воистину титанических усилиях, которые вы с отцом предпринимаете, чтобы раздобыть денег для предстоящей экспедиции, – заметил он. – Если судить по сегодняшнему вечеру, ваши дела идут вполне успешно.

Кейт отпила глоток шампанского и, взглянув на Рэнда, вновь почувствовала, что ее неудержимо тянет к этому мужчине.

– Всегда трудно найти деньги на такую дорогостоящую экспедицию, – сказала она. – И, тем не менее, мне кажется, дело движется вперед, на что мы, признаться, и рассчитывали.

Мэгги бросила взгляд на мужа. Он стоял среди гостей, окруживших профессора.

– Эндрю собирается устроить несколько мероприятий в поддержку экспедиции доктора Хармона. Надеюсь, вы сможете принять в них участие?

Герцог снисходительно улыбнулся.

– Если мисс Хармон почтит их своим присутствием, будьте уверены, я непременно приеду. – Он взглянул на Кейт так пристально, что она затрепетала. Так продолжалось несколько секунд, после чего взгляд герцога переместился на беседовавших с ее отцом людей. – Как я полагаю, барон Талмидж тоже предлагает свою помощь?

Кейт улыбнулась:

– Мы познакомились с его светлостью в Нью-Йорке во время такого же мероприятия, как и сегодняшнее. Лорд Талмидж загорелся идеей отыскать ожерелье почти с того самого момента, как узнал о его существовании. Когда для экспедиции потребовались деньги, отец написал барону, и тот предложил ему помочь раздобыть их. С тех пор они партнеры.

Кейт показалось, что, когда она говорила о бароне, глаза Белдона потемнели, но уже в следующую секунду он улыбнулся ей своей волнующей улыбкой, и она решила, что это ей только показалось. В этот момент к ним подошел муж Мэгги.

– Простите, что прерываю ваш разговор, – обратился он к жене и герцогу, – но уже довольно поздно. У профессора Хармона завтра рано утром встреча, а Кейт предстоит читать лекцию в Британском музее.

– Лекцию? – переспросил герцог, насмешливо вскинув брови.

Кейт холодно улыбнулась. Ну естественно, какому герцогу понравится, что молодая незамужняя девушка держит речь перед аудиторией?

– Я буду рассказывать членам дамского клуба, которые там соберутся, о Санту-Амару, работе моего отца и предстоящей экспедиции.

– Я потрясен, мисс Хармон. Я представления не имел, что разговариваю с ученой...

К удивлению Кейт, она не почувствовала в его голосе ни малейшего осуждения.

– Ну, меня вряд ли можно назвать ученой, – заметила она. – Просто во время путешествий с отцом я узнала кое-какие интересные факты, и мне хотелось бы поделиться ими.

Герцог улыбнулся:

– Жаль, что я не являюсь членом данного клуба. Я бы с удовольствием послушал, какие именно интересные факты вы узнали. – Он сказал это таким тоном, что Кейт покраснела.

– В отличие от вас, мужчин, изгнавших нас из ваших насквозь прокуренных клубов и настаивающих на том, чтобы мы не появлялись на улицах без сопровождающих, мы, женщины, придерживаемся гораздо более широких взглядов. Не существует правил, запрещающих кому-либо посещать лекцию. Быть может, вы найдете время присоединиться к нам?

Герцог вновь улыбнулся легкой непроницаемой улыбкой и негромко бросил:

– Быть может, найду.

Однако Кейт была уверена в обратном. Больше герцог на эту тему не заговаривал, и они вежливо попрощались. Кейт направилась к выходу из гостиной, чувствуя на себе его взгляд. Впрочем, ей наверняка только кажется, что он смотрит ей вслед, решила она.

В камине обшитого деревянными панелями, с низким потолком кабинета, расположенного в особняке герцога Белдона на Гросвенор-сквер, весело потрескивал огонь.

Было раннее утро, за окном дул озорной ветерок, так и норовя распахнуть окна и ворваться в дом.

Рэнд взглянул на сидевших напротив него за столом двоих мужчин: Эфрама Баркли, седовласого и преисполненного чувства собственного достоинства, и высокого темноволосого Николаса Уорринга. Держа в руке с длинными, изящными пальцами бумаги, он, слегка хмуря брови, пробегал их глазами. В этих бумагах содержался отчет, полученный Рэндом от сыщика с Боу-стрит, нанятого Эфрамом. Сыщика звали Майкл Макконнел.

За несколько недель Макконнел проделал гигантскую работу и откопал массу полезной информации. После того как затонул корабль «Мейден», перевозящий груз, в который кузен Рэнда вложил все свое состояние, судоходная компания «Мерриуэзер» вышла из дела. Двое ее владельцев, Диллон Синклер и Ричард Моррис, уехали из страны. Третий тоже уехал, хотя вскоре вернулся. Этим третьим был Филипп Радерфорд, барон Талмидж, – человек, ловко и вместе с тем соблюдая предельную осторожность добывший деньги для этого рискованного предприятия.

До сих пор никаких следов затонувшего судна обнаружено не было, и Рэнд не мог доказать, что оно не затонуло, а благополучно причалило к какому-то берегу. Однако Эфрам был убежден, что судно вовсе не пошло ко дну, а судя по количеству денег, которое ловкая троица сняла со счетов в Английском банке, Рэнд не мог с ним не согласиться.

– Понимаю, почему ты так хочешь докопаться до сути этого дела, – проговорил Ник, качая головой. – Если Джонатана обвели вокруг пальца и обманом выудили у него все оставленное ему наследство, то его смерть можно считать убийством.

– Совершенно верно, – подтвердил Рэнд.

– Как-то во все это не верится. Донован Хармон – близкий друг мужа моей сестры. Если бы Трент не был о нем самого высокого мнения, он вряд ли пригласил бы его в свой дом.

Рэнд повернулся к поверенному.

– А вы что скажете, Эфрам?

Вновь опустив очки на нос, тот ответил:

– Трудно сказать. Я послал запросы в Гарвардский университет, где профессор ведет занятия по Древнему Египту, и нанял в Америке частного сыщика, чтобы тот узнал о нем как можно больше, но ответ придется ждать не одну неделю. Профессиональная характеристика Хармона безупречна. В научных кругах, занимающихся исследованием Древнего мира, он пользуется глубоким уважением. Но что касается его финансового положения, здесь картина совсем иного рода.

Рэнд резко выпрямился.

– Что вы имеете в виду?

– После смерти жены Хармон принимал участие в различных экспедициях, обычно требовавших его отъезда из страны. Он путешествовал по Египту, бродил по развалинам Помпеи, учился в Гааге. И каждое из этих его предприятий и множество других кончались финансовым крахом. Очевидно, Хармон не умеет обращаться с деньгами. В течение многих лет он сделал массу важнейших научных открытий, но всякий раз возвращался в Америку, испытывая ужасные финансовые затруднения.

Рэнд перевел взгляд на Ника.

– Этот человек нуждается в деньгах – значит, у нас есть все основания предполагать, что профессору точно известно, чем занимается Талмидж.

Ник покачал головой: