Книга Сон, страница 21 – Кэт Мартин

— Я… мне необходимо увидеться с вами, доктор Хэлперн. У меня нет сил ждать до следующей пятницы.

— Успокойтесь, Дженни. Сделайте пару глубоких вдохов. — Дженни исполнила то, что ей велели. — А теперь сядьте.

Провод у телефона был длинный, и Дженни пошла на кухню и села в дубовое кресло с высокой спинкой.

— Дженни, вы сели?

Она машинально кивнула и только потом спохватилась, что Хэлперн ее не видит.

— Да…

— Теперь рассказывайте, что стряслось.

Дженни тут же залилась слезами.

— Я… не могу. Не по телефону. Можно приехать к вам завтра, хоть я и не записывалась?

Пауза длилась только одно мгновение.

— Вы сможете потерпеть до конца рабочего дня?

— Да. — Но слезы не давали ей спокойно говорить.

— Вы уверены? Может быть, мне приехать?

— Нет, мне уже легче. Особенно теперь, когда я знаю, что увижу вас.

— Все будет хорошо, Дженни. Попытайтесь расслабиться. Сможете?

— Могу попробовать.

— И постарайтесь отдохнуть, если сумеете.

А вот на это никакой надежды не было. Дженни знала, что за дневной сон придется расплачиваться — ей предстояло провести всю ночь без сна.

— До завтра, доктор Хэлперн, — торопливо сказала она, — спасибо вам!

В полночь, проведя весь день в четырех стенах, Дженни ощутила что-то вроде приступа клаустрофобии, [5] и ее больше, чем когда-либо, потянуло на берег моря. Даже воспоминание о напавших на нее подонках не могло удержать Дженни. Она подумала о Джеке, но тут же отогнала от себя эту мысль. После привидевшегося во сне она едва ли смогла бы посмотреть ему в глаза.

Дженни вышла из дому и ступила на песок. Холодный ночной ветер раздувал ее одежду, возбуждая и успокаивая одновременно. Вода была ледяная, и студеный бриз подметал пляж. В воздухе стоял запах рыбы и гниющих на берегу водорослей.

Она возвратилась домой после часу ночи, включила стоявший перед диваном телевизор и посмотрела ночное ток-шоу. Затем немного почитала, а пару часов спустя, когда стали показывать старый фильм с участием Джона Уэйна, сладко уснула. Проснулась она от музыкальной заставки утренних новостей и телефонного звонка. Посмотрев на старинные дубовые часы, украшавшие стену кухни, Дженни поняла, что еще немного, и она опоздала бы на работу.

Она отвела со лба растрепавшиеся во время сна волосы подняла трубку и устало выдохнула в микрофон:

— Алло…

— Дженни, это Говард.

— Привет, Говард. — Она не говорила с ним со времени их свидания в пятницу. Глядя на часы, которые неумолимо отсчитывали минуту за минутой, Дженни пробормотала: — Извини, Говард, я ужасно опаздываю. Могу я перезвонить тебе?

— Почему же нет? Конечно.

— Я позвоню тебе с работы.

Она повесила трубку и понеслась вниз по лестнице. Быстро приняв душ, Дженни оделась и заторопилась в библиотеку. Усталость сильно сказывалась на ее работе. Она знала, что после смерти Билла потеряла форму. Приходилось трудиться сверхурочно и даже прихватывать уик-энды, чтобы компенсировать невнимательность, приступы раздражительности и уныния.

Ее начальница Абигэйл Фаулер, или «Аби-краби», как прозвали ее сослуживцы, глаз не спускала с Дженни. После гибели мужа Дженни несколько месяцев отсутствовала, но затем все же решила вернуться к работе. Посещения докторов сказывались на графике ее работы, и миссис Фаулер быстро узнала и о бессоннице Дженни, и о мучивших бедняжку снах.

Однако сочувствия к молодой женщине она отнюдь не испытывала, наоборот, сурово распекала за каждое упущение, причиной которого было переутомление. Дженни знала, что может лишиться места в любой момент, и это заставляло ее нервничать. Она недаром была в университете одной из лучших студенток и в нормальных условиях без труда справлялась бы со своей работой и получала от нее удовольствие. Просто надо было держать себя в руках.

Дженни ушла из библиотеки ровно в пять и поехала прямиком к доктору Хэлперн на улицу де ла Винья. Клиника располагалась в таком же здании испанского стиля, как и большинство домов Санта-Барбары: стены, покрытые белой штукатуркой, и черепичная крыша. Роскошные зеленые растения, которые здесь называли «слоновьими ушами», вздымались над клумбами и свешивались на тротуар, а по бокам тяжелой резной входной двери цвели крошечные красные и белые цимбидиумы.

Дженни вошла в приемную — столики дымчатого стекла, черная кожа, хром… Все это не имело ничего общего с внешним обликом здания. Медсестра, красивая темноволосая девушка лет двадцати шести-двадцати семи, по имени Лесли Мартинес обернулась и улыбнулась ей.

— Сейчас доктор закончит принимать последнего пациента, — сказала Лесли из-за стойки, — и через минуту займется вами.

Дженни утонула в мягком черном кожаном диване. Скорее всего итальянского дизайна. Весь день болела голова, но она пыталась не обращать на это внимания. Дженни досталт из стопки журналов номер «Тайме» и стала старательно листать его.

— Дженни? — В дверях кабинета стояла доктор Хэл-перн. Ее тщательно уложенные короткие светлые волосы были ровно обрезаны чуть ниже ушей, а юбка розового костюма в стиле «шанель» доставала точно до середины колена, как предусматривала последняя мода.

— Хэлло, доктор Хэлперн!

— Хэлло, Дженни. — Доктор провела ее к себе в кабинет, и Дженни, как обычно, уселась на кожаный диван — точь-в-точь такой, как в приемной, только не черный, а кремовый. Светловолосая женщина села в того же цвета кожаное кресло по другую сторону журнального столика. Ее огромный черный лакированный письменный стол находился поодаль.

— Так… С чего начнем? — задумчиво спросила Хэлперн. — Я догадываюсь, что это связано с вашими снами. — Дженни кивнула. — Мы часто говорили об этом. До сих пор вам было трудно их описать.

— Теперь нет, — мрачно ответила Дженни. — Доктор, с тех пор как я была у вас в прошлый раз, многое изменилось. — Она принялась объяснять, что за последние две недели сны стали понемногу меняться, приобретать большую ясность. Рассказала, что теперь в этих ночных кошмарах начали появляться люди и что в конце концов она увидела женщину и даже запомнила черты ее лица.

— Продолжайте, — подбодрила доктор, когда Дженни сделала паузу.

Со всей тщательностью, на какую была способна, она подробно поведала о кровавом языческом ритуале, совершенном полуголыми дикарями.

— Все это очень интересно, — как всегда невозмутимо сказала Хэлперн, но ведь вы хотели рассказать мне о чем-то другом?

— Боюсь, что да. — Дженни сказала доктору Хэлперн, что два последних сна, казалось, никак не были связаны между собой. Вернее, они не были прямым продолжением друг друга. — Скорее всего это были разные части одной истории… и… — Она проглотила комок в горле, пытаясь справиться с волнением.