Книга Путеводитель по Лукоморью, страница 40 – Дарья Донцова

В «Элефанте» делают тайну из любого, даже самого незначительного рабочего момента. Почему? Не дай бог, болтнешь по глупости: «Наш шеф-редактор сейчас едет на поезде в Питер к актеру N, тот готов подписать договор на написание мемуаров». А заклятые друзья из другого издательства сядут на самолет и прилетят к N раньше, перехватят у «Элефанта» перспективный проект. Ну, я, конечно, утрирую, в аэропорт никто не побежит, но промышленный шпионаж распространен не только в промышленности, извините за глупый каламбур. В издательском деле встречаются люди, готовые на все, лишь бы переманить под свою крышу автора, пусть даже им он и не нужен. Зачем прилагать столько усилий, желая заполучить того, кто не принесет тебе прибыли? А что не съем, то надкушу!

Но хватит рассуждать о том, из какого сора рождаются книги, главное не это, а то, что Зинаида Борисовна убедится: в «Элефанте» работает Лариса Волкова и она сейчас в командировке. Старушка непременно откроет мне дверь.

– Входите, – сказала хозяйка и загремела замками.

Несмотря на бдительность, Зинаида оказалась хлебосольной хозяйкой. Она провела меня на кухню, заварила чай, поставила на стол коробку с печеньем и сразу взяла быка за рога:

– Чем обязана вашему визиту?

Я откашлялась и стала излагать придуманную на ходу историю.

– Наше издательство выпускает серию книг-биографий.

– Вроде «Жизни замечательных людей»? – уточнила пожилая женщина.

– Верно, – обрадовалась я удачному началу разговора. – Но нас больше интересуют современники. Ну, например, Ирина Богданова.

– Ага… – протянула Руднева.

– О художнице есть много разной информации, – вещала я, – которая… как бы помягче сказать… э…

– Вранье! – коротко бросила старушка.

– Скажем лучше так: некоторые факты не соответствуют действительности, – улыбнулась я. – Людям вообще свойственно приукрашивать собственную жизненную историю, придумывать про высшее образование, награды или знакомство с великими мира сего. Женщины частенько лукавят насчет бывших мужей или любовников. Одна весьма популярная ныне актриса любит, например, вспоминать, что ее первый муж был профессор, академик, великий математик, сейчас живет в Америке и, вероятно, скоро получит Нобелевскую премию. На самом же деле бывший супруг знаменитости преподавал арифметику в школе, не обладал никакими учеными степенями и званиями. Вот в США он действительно уехал – его туда увезла вторая жена, решившая, что эмиграция принесет их семье счастье и благополучие. Но болтовню звезды кино никто не проверяет, поэтому она продолжает твердить про великого ученого.

– Угу… – пробормотала Зинаида Борисовна.

– У нас собран материал по Богдановой, – тараторила я, – но он односторонний, смахивает на речи, которые произносят на юбилеях: великая, гениальная, потрясающая, исполняет людские желания. У любого здравомыслящего человека возникают вопросы: каким образом странные рисуночки, смахивающие на детские каляки-маляки, помогают выздороветь больным малышам?

– Ага… – кивнула Руднева.

– Можно было бы заподозрить Ирину в мошенничестве, – не останавливалась я, – но в ротонде благодарностей много записок со словом «спасибо». Те, кто получил «исполнялки», забрали своих деток домой здоровыми, удачно вышли замуж, нашли работу по вкусу. Как такое возможно? Простите, но я не верю в добрую фею с волшебной палочкой.

– М-м-м… – протянула хозяйка.

Меня смутила неразговорчивость пожилой дамы, и я решила пойти ва-банк, сделать старушке предложение, от которого она не сможет отказаться.

– Добрые люди подсказали нам, что в Беркутове живет Зинаида Борисовна, бывший секретарь партийной организации НИИ растениеводства. Вы прекрасно осведомлены о всех делах, которые происходят в городке, так сказать, держите руку на пульсе. Если ответите на некоторые мои вопросы, я буду очень благодарна. «Элефант» щедро оплачивает услуги своих помощников. Думаю, размер гонорара вас приятно удивит. Ну и, конечно, никто не узнает, от кого издатель получил информацию.

– Заманчивое предложение, – ожила Зинаида Борисовна, – в особенности для дамы, которая существует на пенсию. Мне оно нравится. И вы правы, я знаю много интересного об Ирине. Но, прежде чем мы приступим к беседе, разрешите посмотреть на ваши документы?

Я попыталась сделать вид, что неверно истолковала слова Рудневой.

– Нет, нет, ваши паспортные данные ни к чему. «Элефант» платит наличными, бумаг мы не оформляем, даже расписок не берем. Прямо сейчас я вручу вам задаток, и начнем.

Зинаида Борисовна чуть склонила голову к плечу.

– Странно ведут дела некоторые люди. Разве можно столь небрежно подходить к решению финансовых вопросов? Что, если вы всучите мне сто рублей, а в издательстве скажете: «Я дала бабке десять тысяч»? Открывается прекрасная возможность для махинаций. Но вы не поняли, я хочу посмотреть на удостоверение личности Ларисы Геннадиевны. Не перепутала ваше имя? Или лучше обращаться к вам иначе – Виола Леонидовна?

– Ленинидовна, – на автопилоте уточнила я, ощущая себя кошкой, которую внезапно окатили ледяной водой.

– Простите, дорогуша! – всплеснула руками старуха. – Наверное, вам надоело постоянно указывать людям на эту ошибку.

– Как вы догадались, что видите перед собой не шеф-редактора Волкову, а Виолу Тараканову? – воскликнула я.

– Ваш творческий псевдоним Арина Виолова, – спокойно заявила пенсионерка. – Не увлекаюсь жанром, в котором вы работаете, но, судя по Интернету, у вас много поклонников и непростая биография. Вас можно уважать хотя бы за то, что вы смогли вынырнуть с социального дна, стать знаменитостью, несмотря на отца-уголовника и тяжелое детство [7] . Хотя теперь-то ваш папенька тоже уже не завсегдатай зоны, а актер, активно снимающийся в сериалах.

– Вы пользуетесь Интернетом? – задала я от растерянности дурацкий вопрос.

Зинаида Борисовна положила на стол руки. Указательный палец одной из них был украшен массивным кольцом с большим бриллиантом.

– И что здесь странного?

– Ничего, – опомнилась я.

Руднева засмеялась.

– Ах, дорогая, молодежь вечно совершает ошибки, полагая, что никогда не состарится, останется вечно юной, задорной. Считает, будто те, кому исполнилось шестьдесят, давно выжили из ума, а уж семидесятилетние и вовсе глубокие идиоты, не способные отличить автобус от телевизора. Моя дочь этак классе в седьмом написала рассказ, у Лизы явно имелись задатки прозаика, ее тянуло к сочинительству, и я поощряла детские опыты. Приносит мне как-то девочка свой опус, и я читаю первую фразу: «В комнату вошел пожилой мужчина двадцати пяти лет».

Я рассмеялась. А Зинаида Борисовна откинулась на спинку стула и продолжила: