Книга Возвращение астровитянки [= Полёт за сингулярность ], страница 42 – Ник. Горькавый

В конце августа наступил последний сеанс наблюдений для Геры. И снова экран остался чёрным, как ночное стекло.

Ничего.

Виталий пришёл за пятнадцать минут до своего сеанса, увидел мрачную физиономию Геры и всё понял без слов.

Но бодро сказал:

— Астроном должен быть в сто раз терпеливее рыбака.

Он расположился в кресле, вытащил термос с кофе и бутерброды.

— Хочешь перекусить? — спросил он Геру.

Тот, хотя и был голоден, отрицательно помотал головой: ему сейчас идти домой кормить Верунчика — там и поест. А Виталию ещё всю вторую половину ночи сидеть — ему эти бутерброды важнее.

Виталий посмотрел на экран, заглянул в протокол наблюдения Геры и хлопнул себя по лбу:

— Ах я болван! Забыл отправить свой протокол марсианам и юпитерианцам! — Он подумал секунду и улыбнулся: — Ну и ладно, отнаблюдаю сегодня по твоей программе. Экран у тебя мрачноват, мой-то повеселее будет, но у меня есть на сегодня интересная книжка.

И тут в самом нижнем правом углу экрана вспыхнула звёздочка.

Геру как пружиной подбросило.

Тройная вспышка!

— Что-то клюёт! — Виталий развернулся на кресле к другому экрану и спешно залез в файл наблюдений.

— Смотри, совсем рядом с твоей орбитой! — показал он точку пересечения трёх линий, которые тянулись от телескопов на Ио, Палладе и Марсе.

Гера ударился в нервную дрожь. Неужели комета?! Он проклацал зубами:

— Давай определим новую орбиту — с учётом двух точек орбиты.

— Согласен, — сказал Виталий и принялся за работу.

Закурлыкал т-фон в кармане Геры.

— Герыч, ты где?! — раздался в трубке голос сестрёнки. — Я есть и спать хочу!

— Верунчик, — льстиво забормотал Гера, — у меня ещё тут дела в обсерватории, мне очень нужно задержаться. Открой холодильник и найди красную пластиковую коробку…

Гера долго уговаривал Верунчика и объяснял, как она может соорудить себе поздний ужин с помощью мегаволновки и замороженной пиццы. Наконец всё утряслось, и Гера выключил т-фон.

Экран оставался чёрным.

Виталий уже получил решение для орбиты и вывел её на экран. Длинная изогнутая линия соединяла старую и новую вспышку, подходила совсем рядом к Юпитеру, огибала его и снова улетала в холодные космические дали.

Виталий виртуозно владел софтом для наблюдений — ещё бы, он сам участвовал в его создании! Он запустил программу обработки наблюдений, которая сразу должна была показывать в районе орбиты предполагаемой кометы не только тройные, но и гораздо более многочисленные двойные вспышки.

Мальчики, затаив дыхание, наблюдали за орбитой, по которой медленно полз значок потенциальной кометы.

Двойная вспышка! Совсем рядом с кометным значком!

Виталий восторженно зарычал и сильно хлопнул Геру по плечу:

— Старик, да ты гений! Состряпать такую приличную кометную орбиту по одному наблюдению…

Гера изо всех сил старался держать себя в руках.

— Ещё не факт, надо смотреть дальше.

Действительно долго ничего не было. Потом двойная вспышка показалась в отдалении — явно фоновая.

Ночь катилась к рассвету, и есть хотелось всё больше.

Гера слегка упал духом. Ну ещё вспышечка, ну пожалуйста!

И словно в ответ — вспышка перед самой кометой. Потом ещё одна — чуть сбоку. Пусть двойные, но их становилось всё больше — три… четыре… Комета словно ползла по минному полю, подрывая собой всё новые заряды. Вспышки были не красные тройные, а всего лишь жёлтые двойные, но их концентрация вдоль предполагаемой орбиты была явно не случайной.

— Поздравляю, Герыч! — Виталий сиял как лампочка. — Ты её поймал!

— Нет, — замотал Гера головой. — Сейчас твой сеанс, вторая точка орбиты — твоя.

— Тогда пусть будет кометой Сычикова–Невского! — воскликнул Виталий. — По рукам?

Гера от избытка чувств не мог ничего сказать, только долго тряс руку Виталию.

Комета продолжала ползти по минному полю, и жёлтых вспышек уже было с десяток. А вот и ещё одна красная!

— Так, пора за дело! — И Виталик стремительно сел в кресло, и его пальцы забарабанили по клавиатуре.

— Надо срочно послать сообщение в Кометный центр, пока нас не опередили.

Гера с восхищением смотрел, как ловко Виталий составляет сообщение в Международный центр астрономических наблюдений. Виталик работал и азартно бормотал:

— Ссылка на твой июльский сеанс… прилагаем сетевой адрес протокола наблюдений… ну ты и нахал, старик! Из молодых, да ранних! …Ссылка на сегодняшний сеанс. Статистика точек… дадим оценку точности орбитальных параметров… Итак, подписываем вдвоём?

Виталий обернулся на Геру. Тот энергично кивнул головой. Виталий настучал, что сообщение приготовили Гера Сычиков и Виталий Невский, участники телескопической сети МНОУ.

— Ещё раз проверим, но затягивать не будем! — сказал Виталий, быстро пробежал глазами сообщение и занёс палец над клавишей посылки.

— Да поможет нам Юпитер!

Послал файл и устало откинулся на спинку кресла.

На экране появился сигнал регистрации сообщения в международной базе данных.

— Отлично! — потёр руки Виталий. — Конечно, твои июльские наблюдения дают нам огромное преимущество — и в приоритете, и в точности орбиты, но всё-таки хорошо бы, чтобы мы и вторую точку раньше всех поймали.

Экран снова пискнул. Виталий всмотрелся и завопил:

— Комету поймали и на телескопе «Слайфер»! Мы опередили их со своим сообщением на три минуты! Ура!

Он соскочил с кресла, обхватил Геру и попытался его слегка подбросить вверх. Но не получилось — и они чуть оба не рухнули на стол с приборами.

— Как здорово! Мы утёрли нос самим слайферовцам! А то они больно гордые ходят по конференциям наблюдателей… — еле выговаривал запыхавшийся Виталий.

Гера был в шоке и просто улыбался.

Есть уже совсем не хотелось.

— Давай отметим нашу удачу! Какой я молодец, что вчера засмотрелся «Звёздными крокодилами» и забыл отправить свой протокол. Я всегда говорил, что о лежачий камень спотыкаются самые крупные удачи!

Виталий разлил кофе по стаканчикам и развернул пару бутербродов — один с сыром, другой с копчёной рыбой.

Нет, есть всё-таки хотелось ужасно.

— О великий Юпитер! Пусть это будет не последняя наша комета! — провозгласил Виталий тост, подняв дымящийся стаканчик.

Гера жевал вкуснющий бутерброд, не понимая — с сыром он или с рыбой, — и думал только об одном: через неделю приедет Тайка. Он ей всё расскажет. А она восхищённо посмотрит на него и скажет: «Герыч, какой ты молодец! Давай пойдём вечером в кино и сядем на последний ряд…»