Онлайн книга «Волшебный свет»
|
Я стою в ожиданье, Когда вы вернетесь домой, Побродив по окрестным лесам. Очень долгим он кажется, Ваш выходной, По земным моим быстрым часам! Ю. Левитанский. Ожидание – Тата? Таточка, это ты? Она чуть не уронила мобильный. Чашка с кофе, которую она элегантно держала на весу, на блюдце не ставила, накренилась, и кофе выплеснулся на юбку. – Черт, вот черт возьми! – Таточка, к чему ты поминаешь черта? Тата, кое-как приткнув чашку на стол, пятерней стряхивала коричневые пятна с тонкой светлой ткани. С каждым движением получалось все хуже и хуже, пятна расползались и приобретали хвосты, как кометы. – Тата, ответь мне! Я туда попала, или я не туда попала?! Тата, плечом придерживая трубку, заскулила жалобно: – Бабушка, почему ты звонишь с какого-то странного телефона? В трубке помолчали, а потом сказали тоном оскорбленного царственного достоинства: – Почему со странного? Я телефонирую с совершенно нормального аппарата! По крайней мере, на вид он совершенно обычный! – Кто?! – Телефон, – пояснили в трубке. – А что ты имеешь в виду, когда говоришь, что телефон странный? Тата шумно выдохнула и перестала отряхивать юбку. Теперь по дороге на совещание придется прикрывать пятно ежедневником, словно ей так удобно – носить ежедневник на бедре, как индийская женщина кувшин. – Бабушка, что это за номер? Ты что, не дома? – Ну, конечно нет, моя дорогая. – Господи, куда тебя понесло? В трубке фыркнули, но и фырканье было царственное: – Сегодня рождение у Юлии Цезаревны, разве ты забыла? Тата понятия не имела, когда именно день рождения у Юлии Цезаревны, лучшей бабушкиной подруги. – Ты, конечно же, поздравишь Юлечку, когда я передам ей трубку, но, Тата, я звоню по совершенно другому поводу! Ты помнишь, что сегодня пятница? – Смутно, бабушка, – пробормотала Тата. Проклятые пятна на юбке не давали ей покоя, и она все косилась на них, прикидывая, как именно можно минимизировать потери. Может, перевернуть юбку задом наперед? Нет, выйдет еще хуже. Тогда пятна будут сзади, что уж совсем… неприлично. – Что значит смутно? Если ты смутно помнишь такие вещи, значит, тебе нужно принимать специальные капли для головы. Они продаются в аптеке. Я принимаю, и, слава богу, у меня с памятью все прекрасно. – Прекрасно, – эхом повторила Тата. – Так вот. О чем я говорила?.. Ты меня сбила, и теперь я не могу вспомнить, о чем говорила. Решительно. – Ты сказала, что сегодня пятница, бабушка. – Ах да! Вот именно, сегодня пятница. О чем нам это говорит? – И о чем нам это говорит? – Это говорит о том, что вчера был четверг, а нынче нужно ставить куличи. Тата взялась рукой за лоб. Куличи! Вчера и вправду был Чистый четверг, и как это она позабыла? Ей срочно нужно принимать капли для головы. – Надеюсь, – продолжала в трубке бабушка, – мы все соберемся у тебя, как обычно. Ты, конечно же, всех обзвонила, Таточка? – Конечно, конечно, бабушка! – лживым голосом поклялась Тата. Вот почему для бабушки не имеет значения, что тебе сорок лет, что ты вроде бы успешная женщина, много повидавшая в жизни, кажется, даже на грани развода, мать двоих детей, требовательный начальник, исполнительный подчиненный, умница-разумница и просто красавица?! Когда звонит бабушка, хочется одернуть передник, посмотреть, все ли в порядке с косами, не растрепались ли, вымыть руки, на всякий случай приготовить дневник и быстренько придумать, что бы такое соврать половчее, если бабушка станет спрашивать, ходила ли она вчера на музыку!.. – Тогда все в порядке, – величественно проговорила бабушка. – А я думала, ты забыла, и опять все заботы лягут на мои плечи. И я искренне надеюсь наконец-то застать дома твоего мужа. – Это было сказано с нажимом, с намеком, с дальним прицелом и еще черт знает с чем. – Если он не понимает, скажи ему, что это становится неприличным! Не заставляй меня ему звонить. – Не надо ему звонить, – быстро сказала Тата, – что ты, бабушка! – Юлечка, иди дорогая, Таточка хочет тебя поздравить с рождением. – Таточка не хочет, – пробормотала Тата мимо трубки, чтобы бдительная бабушка не услышала, и тут же возликовала, уже непосредственно в трубку: – Юлия Цезаревна, дорогая Юлия Цезаревна, я вас поздравляю с днем рождения! Живите до ста лет… – Чего это ты мне так мало отмерила? – немедленно вспылила Юлия Цезаревна. – До ста! Что тут до ста осталось-то? Я и замуж не успею сходить! Кое-как отделавшись от старух, Тата позвонила матери. – Мама, сегодня пятница! – Я знаю, она мне утром звонила. Она сегодня на именинах. Спрашивала, кто будет обзванивать родственников. – А ты? – Я сказала, что обзвоню. Тата пришла в отчаяние. – А я сказала, что я уже всех обзвонила. – Врать нехорошо, – подумав, сказала мать. Она что-то смешно жевала, в трубке хрупало, как будто кролик пасся. – Мама, ты жуешь, как кролик! А зачем ей дался мой муж? С этим надо что-то делать, потому что его точно не будет, и я даже не знаю… Хрупанье прекратилось. – Как не будет? Опять не будет? На Новый год не было, на Восьмое марта тоже не было, и опять нет?! Таточка, ты от меня что-то скрываешь! Говори сейчас же. – Мама, – сказала Тата твердо. – Я ничего от тебя не скрываю. Просто у него много дел, ты знаешь. Сначала он в Милан улетел, потом в Улан-Удэ, а сейчас, кажется, в Югорске. Или нет, нет, в Ханты-Мансийске. Мать помолчала. – Тата, вы что, разошлись? – спросила она дрогнувшим голосом. – Ведь происходит что-то такое… ужасное, я же чувствую! И Тёма на себя не похож, и Тюпа! Тёма и Тюпа – великовозрастные сыновья Таты – бабушке представлялись младенцами в люльках, которых надлежало укачивать, кормить с ложечки и оберегать от всяческих жизненных невзгод. – Никто ни с кем не разошелся, – бодрым фальшивым голосом уверила врушка Тата. – Мам, я сейчас пойду отпрашиваться с работы и постараюсь вечером приехать пораньше. И как это я забыла про то, что вчера был Чистый четверг! И главное, почему всегда я? Почему у Шуры никто никогда не собирается? Пусть бы Шура пекла и отпрашивалась с работы! |