Онлайн книга «Муха в самолете»
|
– Угу, – кивнул Олег, – рассчитывала, что Арина Виолова обозлится, помчится жаловаться главному редактору, устроит скандал. Ведь Фира нахамила тебе отвратительно. Но она не знала о фобии писательницы, госпоже Таракановой-Виоловой постоянно кажется, что ее вот-вот выставят из «Марко», что она недостойна издаваться, ну и прочее в том же духе, поэтому никакой волны не пошло. Фира поняла, что просчиталась, но, обладая завидным упорством, применила разработанную тактику в отношении литераторши Краковой. А та мигом полетела к начальству и орала столь громко, что у нового здания «Марко» чуть крышу не снесло! Истерика с Краковой случилась вчера утром, не успела Арианна Самуиловна прийти в себя, как в районе пяти вечера явился я… – Ты ездил в «Марко»! – Разве нельзя? – Это моя работа! Сама могу справиться с возникающими трудностями! – Вилка, задави в себе комплекс подростка, – улыбнулся Куприн, – успокойся, все хорошо. Фира отправлена домой, Арианна Самуиловна поняла, что мучила дочь, и готова теперь оплатить ей клип, а тебя ждут с распростертыми объятиями с новой книгой! – На белом коне, – вырвалось у меня. – В общем, начинай работать, – подытожил Куприн, – а я помогу! Тоже сделал правильные выводы, как Арианна Самуиловна. Если уж тебе для вдохновения требуется влезать по уши в истории… ты ведь не можешь бросить писать? – Никогда!!! – …то уж лучше пусть все будет под моим контролем, – сказал Олег, – извини, Вилка, я должен признать: ты раскопала кучу преинтереснейшей информации, нарыла невероятные факты, но… сделала неправильные выводы. Линда никого не убивала. – С ума сойти, – заорала я, – она дочь Ирины Маловой!.. – Нет. – Верлинда… – Нет. – Не может быть! Куприн обнял меня за плечи: – Милая, нельзя подгонять факты под свою версию. Ну отчего ты решила, что Верлинда и Линда одно и то же лицо? – Во-первых, возраст сходится. – Ладно, принимаю. – Обе не москвички. – И это верно. – Редкое имя Верлинда! «Вер» она отбросила, и потом, слова «пройда анафемская»! – Насчет второго заявления ничего сказать не могу, – сказал Олег, – мне тоже не встречались люди, говорящие «пройда анафемская», а вот о первом, о редком имени! У Линды-то оно самое простое! – Офигеть! Линда! В нашем городе каждая вторая такое носит, да? – обозлилась я. – Ну-ка, посчитай, сколько вокруг тебя Линд? – Ее зовут Таня, – вдруг сказал Куприн. – Кого? – разинула я рот. – Линду. – Ты о чем? – Линда – это фамилия, – заявил Олег, – я проверил, она Татьяна Линда, жительница местечка Птицыно, приехала в столицу на заработки, дальнейшее известно. Таню со школы Линдой звали, у нее фамилия в имя превратилась. Ты ведь в паспорт к ней не заглядывала? – Нет, – чуть не зарыдала я. – Но кто же тогда убийца! Я не сумею написать книгу! Ужасно! – Успокойся, – велел Олег, – у меня есть кое-какие соображения, сказал же, теперь мы будем работать в тандеме, я тебе раньше не помогал и был не прав. Значит, так, поезжай к Линде, забирай вещи и ни в коем случае ни о чем с ней не беседуй, просто поблагодари за приют. Ясно? Если ее дома нет, оставь записку и уходи. А потом садись работать. – Но я не знаю, кто виноват! – И хорошо, просто описывай свои поиски, в эпилоге тайну откроешь! – Ты самый лучший муж на свете! – закричала я. – Ни у кого такого нет! Олег усмехнулся: – Могу вернуть комплимент: такой жены, как ты, точно ни у кого нет! Мне достался эксклюзивный вариант, а с раритетом обычно хватает забот! Решив не перечить мужу, я поехала к Линде. Дверь открыл Ролик. – Доброе утро, – вежливо кивнул он, – чуть свет, а вы уж на ногах! Не помешаю? У вас в квартире никого, вот я и пришел со скрипкой, дома мать головной болью мается, шуметь нельзя. – Разве музыка шум? – удивилась я, стаскивая сапоги. – Для нее да, – грустно ответил Ролик. – Мне нравится ваша игра. – Правда? Хотите послушать? – обрадовался музыкант. – С удовольствием, но я очень тороплюсь. – Понимаю, – протянул Ролик, – вы просто вежливый человек. А остальные… Мать откровенно говорит: «Иди работать нормально, нечего пиликать», Линда меня полусумасшедшим считает. А Василий… тот еще и издевается, знаете, как он меня обзывает: «Сопливый тапир». – Почему тапир? – удивилась я. – Это милое животное, но к музыке отношения не имеет. Ролик потупился. – Василий не слишком образованный человек, он путает слова «тапёр» и «тапир». Первое обозначает человека, который играет на рояле в ресторане, чтобы ублажать жующую публику. – Но вы же не ходите со скрипкой по шалманам, – улыбнулась я, вынимая из сумки заранее приготовленную записку. Ролик заправил прядь волос за ухо. – Именно этим я и занимаюсь! – Боже мой, зачем? С вашим талантом можно легко устроиться в оркестр или начать сольную карьеру. Парень засмеялся: – Вы очень далеки от мира профессиональной музыки. Огромные гонорары получают единицы, сумевшие выбиться из общей массы, остальные выкручиваются как могут. – В принципе, такое положение существует в любом ремесле, – попыталась я приободрить Ролика. – Верно, я обязательно добьюсь своего, но мать резко против скрипки, – тихо ответил собеседник, – она не понимает и не любит музыку, считает «пиликанье» идиотской забавой, впрочем, все знакомые, включая Василия и Линду, на ее стороне, вечно подсмеиваются, подшучивают надо мной, а Вася, тот откровенно говорит: «Не стыдно сидеть у матери на шее, иди работать, болван!» |