Книга Любимые забавы папы Карло, страница 56 – Дарья Донцова

Потом меня свалил грипп, температура поднялась за сорок, постоянно хотелось пить, встать не было сил. Как назло, Тамарочка с Семеном и Кристей еще до того, как я подцепила инфекцию, уехали в дом отдыха. А Олег поступил очень мило. Утром он поставил на тумбочку стакан с чаем и, решив, что достаточно позаботился о занедужившей жене, радостно возвестил:

– Я ушел на работу.

Плохо заваренный, слишком сладкий для меня напиток я выхлебала сразу, поход на кухню за следующей порцией описывать не стану.

Правда, около пяти вечера Куприн позвонил и озабоченно спросил:

– Ну ты как?

– Плохо, – честно призналась я, – прямо совсем загибаюсь.

– Бедненькая, – пожалел меня муж, – ладно, звони, если чего.

Помнится, я впала тогда в дикое изумление. Что он имел в виду? «Если чего» – это что? Хуже, чем есть, мне навряд ли будет. Или Олег хочет явиться к моменту выноса трупа? Мне предлагается в последних судорогах агонии позвонить ему и сказать:

– Обед на плите, белье постирано, продукты на поминки куплены и порезаны, ритуальный автобус вызван и оплачен, по поводу могилы я договорилась, прощай, любимый, я умерла. Не беспокойся, меня тихо зароют специально обученные люди.

Приехав домой около полуночи, Олег заглянул в спальню и бодро спросил:

– Ты как?

– Лучше, – прошептала я.

– Вот и хорошо. У нас есть что покушать? – поинтересовался муженек. – Я устал очень. Может, яишенку мне пожаришь?

Наверное, подобные истории способны рассказать многие замужние женщины, но лично мне в тот день было так обидно, что никаких слов не хватит, чтобы описать свое состояние.

Кульминация в отношениях наступила, когда две наши семьи, купив новую квартиру, начали делать в ней ремонт. Выбрав кафель, мы с Томочкой позвонили мужьям и попросили их приехать в магазин, чтобы они высказали свое авторитетное мнение по поводу плитки.

Когда потный, красный Олег влетел в торговый зал, я сразу почуяла неладное.

– Смотри, – радостно завела Томуська, не заметившая признаков беды, – вот какой красивый рисунок! Нам очень понравился, другие можешь и не смотреть, тут больше нет ничего достойного. Мы с Вилкой выбрали.

– Ах, вы с Вилкой выбрали! – побагровел Олег. – Зачем меня тогда звали? Вот этот кафель? Дрянь, уродство, гадость! Вы, деревенщины, нашли самое омерзительное из всего! Если вам неинтересно мое мнение, то по какой причине с работы сорвали? Отрыли дерьмо! Смотреть стыдно! Пакость! Две дуры!!! Ухожу! Жить с тобой, Вилка, не желаю, ты меня не уважаешь, все делаешь по-своему, авторитарно, без совета мужа! Прощай, теперь можешь поступать всегда как хочешь! Ты свободна!

Стукнув кулаком по ни в чем не повинному образцу плитки, Олег, синий от ярости, кинулся к выходу.

Я испытала привычный ужас, хотела было броситься за ним, начать, как всегда, умолять, плакать, говорить, что виновата, но вдруг села на стоявший у стены стул и совершенно спокойно подумала: «Ну и пусть. Хочет уходить – до свидания. С какой стати мне терпеть эти истерики? И вообще, что я сделала плохого? Если я настолько дурна, зачем он со мной живет?»

В голову полезли совсем уж ненужные мысли. Минуточку, давайте разберемся в ситуации до конца. Я зарабатываю больше мужа, стараясь изо всех сил, веду домашнее хозяйство, хожу в магазины, стираю, глажу. Я не требую бриллиантов, шуб и «Мерседесов», не упрекаю супруга за безденежье и вечную занятость, уважаю его работу. Я не пью водку, не завожу любовников, не жалуюсь подругам на тяжести семейной жизни и не трачу кучу денег на наряды и косметику. Я старательно прикрываю Олега от бытовых неприятностей, не закатываю скандалов… Неужели он не понимает, каким сокровищем обладает? И потом, я в семейной жизни получила одни обязанности, прав и радостей у меня очень мало. В случае развода я обрету свободу, а вот что станется с избалованным мною Олегом? И если он сейчас собрался уходить, то скатертью дорога!

Думаете, Куприн уехал? А вот и нет. Увидев, что жена не бежит за ним, роняя тапки, Олег помялся и пошел назад.

– Ладно, – буркнул он, – покажите ваш кафель.

Я не сумела сразу подняться со стула. Однако все, оказывается, просто. Муж будет пинать тебя ровно столько, сколько ты ему позволяешь. Увы, Олег воспринял мою любовь к нему как слабость и распоясался. Значит, следует вести себя иначе.

– Давай еще раз обойдем весь магазин, пусть Олег посмотрит все. Начнем с самого первого стенда, с того, где кафель по пятьдесят евро за штуку! – тихо сказала Томуся.

– Туда не надо, – быстро ответил муж.

Я вздохнула и промолчала. Но тот момент стал в наших отношениях переломным. Олег так никогда и не узнал, что чуть было не потерял жену, а я теперь, как только он начинает заводить истерику, моментально отключаюсь и его не слышу.

Вот и сейчас я уставилась на Куприна и, подождав энное количество времени, сказала:

– Мне без разницы, в каком заведении пить кофе.

– Здесь я не хочу, – уперся муж.

– Тогда пошли туда, где тебе приятно.

– Вечно ты споришь!

– Нет, нет, я соглашаюсь!

– Но сначала спорила!

– Ладно, идем.

– Я уже не хочу, ты у меня всю охоту отбила, – зашипел Куприн, – в кои-то веки я пригласил жену, а она… Все! Ухожу!

Дверь хлопнула. Официантка, исподтишка наблюдавшая за нами, сочувственно спросила:

– Пьет?

– Да нет, – тихо ответила я, – только пиво. Пьяным его всего пару раз видела.

– Считай, тебе повезло, – вздохнула женщина, – а мой и орет, и квасит без продыху.

Я кивнула. Действительно, по сравнению со многими я кажусь счастливицей. Сколько теток променяло бы своего алкоголика на моего не умеющего себя нормально вести Олега!

– Не пойму никак, мы идем или нет? – всунулся в кафе муж.

Я вышла на улицу.

– Куда пойдем?

– Поворачивай за угол, – оживился Олег, – чудное местечко, мы с Витькой в него после работы заглядываем. Ты чего такая сердитая? С какой стати губы надула? Ну бабы! Вечно всем недовольны.

Я изобразила на лице улыбку.

– Все прекрасно, просто голову схватило, наверное, дождь пойдет!