Онлайн книга «Кекс в большом городе»
– Конечно, в советские годы закон был более суров, чем сейчас. Людей изолировали от общества легко: если в чем-то провинился, сиди за решеткой. Алкоголиков свозили в ЛТП [6], подростков-уголовников отправляли в спецшколы, но интернатов для дошкольников, совершивших преступление, не существовало. Право, такое было слишком даже для страны социализма. Ну как можно было поверить в подобную чушь? Я сейчас не о Луизе речь веду, а о тебе. Ладно, можешь не отвечать, продолжаем разговор. Луиза провела в монастыре детство и отрочество, потом Анна умерла, Епифания вызвала Наташу и сказала ей: – Что делать? Луизу надо увозить, она не способна жить при монастыре, нет в ней внутренней силы и желания служить обители, она рвется в мир. Забирайте девочку. Вот тогда и родилась версия о разлуке сестер, об их сводном родстве. Луиза уехала в Москву. Девушка отличалась от Наташи и Андрея. Хоть и говорят, что главное – это воспитание ребенка, только чем тогда объяснить жадность, корыстолюбие и жестокость девочки, которой с пеленок внушали библейские заповеди? Отчего у отца и матери Ереминых родились столь разные дети? Юрий, который, наплевав на родню, удрал с большим количеством денег, сластолюбивый, трусоватый Андрей, тихая, но решительная Наташа и жадная до одури Луиза. Сначала Еремины не собирались открывать младшей правду, но потом Наташа увидела, что сестра маниакально стремится выйти замуж. Луиза знакомилась на улице с парнями, приводила их в дом и устраивала истерики, когда Ната трезво говорила ей: – Ну подумай сама, зачем ты нужна бедному провинциалу с армией голодных родственников? Луиза рыдала, соглашалась с сестрой, разрывала отношения и… снова пыталась захомутать первого приглянувшегося ей мужчину. Потом она вдруг завела разговор о детях, о том, как хочет иметь ребеночка, пусть даже и внебрачного. Вот тут Наташа испугалась по-настоящему и открыла ей всю правду про лепрозорий, побег и умерших от проказы родителей. – Господи, – всплеснула я руками, – теперь понятно, почему Луиза задавала такие странные вопросы врачу в морге, про инфекцию, можно ли ее подхватить, целуя покойного, и не выползет ли зараза из-под земли! – Да, – кивнул Олег, – она решила, что и Наташа, и Андрей погибли от приступа лепры. – Глупости, проказа не инсульт, сразу убить не может, она ест человека медленно. – А Луиза, которой Наташа раскрыла истину буквально за несколько дней до своей смерти, посчитала иначе, – вздохнул Олег, – она, в отличие от родных, подробностей о семейной болезни не знает. И еще, Луиза очень жадна, кончина брата и сестры радует девушку, деньги-то достанутся ей! – Луиза решила поговорить со мной от страха? Боялась одна войти в квартиру? – Да, – кивнул Олег, – именно так. Узнала о смерти близких, испытала сначала ужас, потом радость, затем поняла, что боится открыть хоромы Ереминых, и тут ты подвернулась. Но потом Луизу понесло, у нее началось нечто вроде истерики, требовалось высказаться, вылить свои эмоции, но она все-таки контролировала себя, потому и выдала «официальную» версию, ни словом не обмолвилась о проказе! Боялась, что ее отправят в лепрозорий. Наташа, чтобы урезонить сестру, капитально напугала ее, сказала: «Если кто правду узнает, мигом все за дверью медицинской тюрьмы окажемся». – И откуда ты все знаешь! – поразилась я. – Ведь Наташа и Андрей умерли! – Епифания жива, – пояснил Олег, – основные детали я узнал от нее, и Луиза оклемалась. – Она не умерла? – По счастью, нет, успели помочь. – Луиза перед операцией велела позвать меня, зачем? – Она поняла, кто хотел убить ее, и пыталась сообщить имя. – Лера Опара! – Верно. – Она сущестует? – Да! – Кем же женщина приходится Анастасии Опара? – Никем. У врача никогда не было семьи. – Только не надо сейчас говорить, что они однофамилицы, – взвыла я, – подобное невозможно! Опара настолько редкая фамилия… – И не думал об этом, – пожал плечами Куприн, – Лера Опара, с одной стороны, есть, а с другой – ее нет. – Это как? – Попробую объяснить, – вздохнул Олег, – знаешь, в чем твоя основная беда? – Ну? – насторожилась я. – Интересно очень. – Наметишь одну версию, сама в нее поверишь и идешь танком, не замечая ничего вокруг. Порой отметаешь «толстые» обстоятельства, если они не укладываются в твою схему, притягиваешь за уши незначительные. Ты лишена здравого смысла и объективности, а еще отчего-то веришь людям, хотя большинство из них склонно врать с абсолютно честным видом. Почти все, с кем ты разговаривала в последнее время, не сообщили тебе правды либо столь искусно перемешали ее с ложью, что только остается удивляться. – По-твоему, я кретинка?!! – Да нет, просто обычная женщина, – спокойно ответил муж. Следовало обидеться и затопать ногами, но любопытство оказалось сильнее других эмоций. – Так кто и что мне соврал? Куприн кивнул: – Слушай. Глава 34
На деньги, полученные от отца Ереминых, Епифания сумела сделать ремонт монастыря. Настя Опара сидела на зоне, она очень тяжело перенесла заключение и в конце концов решилась «умереть». Составить лекарство ей помогла Катя, которой за участие в деле был обещан приют в монастыре. Катерине было некуда деваться, вот она и согласилась. А Епифания не могла бросить двоюродную сестру, дочь обожаемой Одигитрии. В результате предпринятых усилий Анастасия оказалась на свободе. Каким образом Епифании удалось получить на руки паспорт Опары, она не рассказала, зато остальную информацию скрывать не стала. Опара очутилась в обители, а через несколько лет настоятельница выбила для нее и Кати по комнате в бараке. – Анастасия жила под своей фамилией? Она не боялась? Олег покачал головой: |