Онлайн книга «Продюсер козьей морды»
|
Я предпринял еще несколько попыток увидеть Севрюгова, но каждый раз отец находил достойный повод, чтобы отказать мне. И в конце концов я сообразил: каждый человек хочет изредка расслабиться и отдохнуть, очевидно, комната старинного приятеля единственное место, где отец может снять с себя маску популярного писателя, заботливого мужа и безупречно воспитанного джентльмена. Но мне никогда не приходило в голову, что Севрюгов – это женщина. Кстати, Николетта, раз в три дня непременно устраивавшая отцу скандалы, никогда не закатывала сцен ревности. Она упрекала мужа в жадности, в нежелании делать ей подарки, невнимании к ее капризам, но в прелюбодеянии – ни разу. Николетта не сомневалась, что Нестор – художник-инвалид. А оказывается, под его личиной скрывалась Олечка!! – Вы с моим отцом состояли в связи? – ошарашенно спросил я. – Упаси бог! – топнула ногой Ольга Ивановна. – У нас были исключительно дружеские отношения, я стала для него отдушиной! Слушай, Ванечка, правду! В тот памятный день на выставке, узнав о том, что у Нюры есть ребенок, Ольга Ивановна побежала назад на стенд, где сидел Павел. Библиотекарша опоздала, он ушел. Рязанова решила не сдаваться, она была абсолютно уверена: Нюрочка родила ребенка от писателя. Ольга Ивановна потолкалась возле стенда, поболтала с сотрудниками издательства и раздобыла домашний телефон Подушкина. Через несколько дней Олечка набрала заветные цифры и услышала знакомый голос: – Слушаю. – Павел Иванович? – спросила она. – Я у аппарата. – Вас беспокоит Ольга Рязанова. – Очень приятно, – вежливо ответил прозаик, но Олечка сообразила: Подушкин ее не узнал. – Мы с вами были хорошо знакомы, я подруга Нюры Кондратьевой. Когда-то чистила ваш плащ. – Ах да, – засмеялся Павел, – рад вашему звонку. Чем могу помочь? – Вы знаете, что с Нюрой? – Она вышла замуж и уехала в Пермь, – ответил романист. – Кто вам сказал такое? – изумилась Оля. – Сама товарищ Кондратьева, – сказал Павел. – Нюра в Москве, она бедствует, одна воспитывает ребенка! – воскликнула Рязанова. Из трубки понесся кашель, потом Подушкин сказал: – Ольга Ивановна, я сейчас занят, мы с редактором правим новую рукопись. Оставьте свои координаты, я непременно свяжусь с вами. Самое интересное, что он не обманул, на следующий день перезвонил Ольге и приехал к ней домой, привез торт к чаю, запросто сел на кухне и начал расспрашивать про Нюру. Рязанова рассказала, что знала, сообщила название издательства, на стенде которого встретила Нюру и мальчика. Спустя неделю Подушкин снова прикатил к Рязановой, на этот раз с коробкой конфет, устроился между плитой и холодильником и сказал: – Я отыскал Нюру, ей действительно тяжело живется! – Вы ей поможете! – обрадовалась Оля. Павел замялся. – Я предложил денег, но Нюра отказывается. Более того, она убедительно просила меня более никогда ее не беспокоить! Спросила, кто рассказал мне о ребенке, я ответил: Ольга Рязанова. И мне показалось, что Нюра рассердилась не на шутку. Кстати, малыша она не показала, в квартиру меня не впустила, заявила: «Не желаю стать объектом пересудов соседей. Вы просто в комнате посидите, а народ языками замелет!» Раньше она не была… м-да, ну ладно! – Это ваш мальчик! – воскликнула Ольга. – Насколько я понимаю, роман с Нюрой дал свои плоды! Глупый каламбур, но в данной ситуации он пришелся кстати! Павел Иванович отодвинул чашку. – Скрывать не стану, некоторое время мы состояли в интимной связи. Может, я был не прав, думая, что Нюра меня искренне любит. Олечка, не поймите меня превратно, но я не собирался жениться и никогда не давал ей никаких обещаний. Более того, я предупредил: в моих планах похода в загс нет. Есть еще один момент. Я отлично понимал: Нюра милая девочка, ласковая, заботливая, хозяйственная, из нее получится замечательная супруга, но не для меня! – Слишком обычная, – пробормотала Ольга, – без блеска и фейерверка! Подушкин крякнул и внезапно рассказал Рязановой о своей семье, об отце, деде, ответственности за родовое имя, о том, что его жена должна непременно иметь дворянские корни. Ольга слушала разинув рот. Напомню вам, что были советские времена, в анкетах имелся пункт «происхождение» и в нем лучше всего было писать «из рабочих» или «из крестьян». Слово «интеллигенция» настораживало сотрудников первого отдела, [22] а уж сообщение о родственниках-аристократах и вовсе могло перекрыть вам кислород навсегда. Глава 31
Олечка выслушала Павла и внезапно обиделась за скромную, милую Нюрочку. – Значит, Кондратьева тебе не подходит? – отбросив вежливое «вы», воскликнула она. – Лапотная девка? Барину нужна голубая кровь, а пока ты ее искал, тебе и крепостная для постели подошла? Павел укоризненно покачал головой: – Оля, попробуй меня понять. Нюра – замечательная женщина, но на роль матери будущих Подушкиных не годится. Я несу ответственность за продолжение рода. Тебе это кажется диким, но у нас с тобой разное воспитание. И еще такой нюанс. Нюра на момент нашей встречи не была невинной девушкой, значит, вопрос о нашем браке не мог стоять. И она об этом знала! – Ты того, да? – повертела пальцем у виска Ольга. И тут Павел рассказал ей «генетическую теорию» своего отца о «запоминании» женским организмом всех добрачных партнеров. Рязанова не знала, смеяться ей или плакать, но одно стало понятно: умный, талантливый Павел верит в бред. – Значит, твоя жена Николетта полностью соответствует всем твоим требованиям? – спросила Ольга после того, как писатель замолчал. Подушкин кивнул. – Она дворянка? – не успокаивалась Рязанова. – В наше время необходимо держать в тайне дворянскую родословную, – пояснил Павел Иванович, – но у Николетты сохранились метрики ее деда и бабки. Ты слышала что-нибудь об архиве древних актов? |