Книга Верхом на «Титанике», страница 40 – Дарья Донцова

– Валечка, ты? – оживилась Ангелина.

– Я, бабулечка, – произнес из коридора нараспев нежный тенорок.

Незнакомец сильно «акал» и не выговаривал «л», «бабулечка» прозвучало: «бабувечка».

– Иди сюда скорей! – занервничала пенсионерка.

– Сейчас, только руки помою! – ответил Валя.

– Танечка идеально воспитала мальчика, – шепнула мне старуха, – если вошел он в дом – немедленно в ванную. Главное в жизни – чистота, телесная и душевная.

– Трудно не согласиться с вами, – кивнул я, и тут в гостиную вошел Валентин.

Ростом молодой человек был невысок, а может, он казался меньше за счет сутулости. В облике внука Ангелины не было ничего примечательного. Тысячи подобных мужчин с самой заурядной внешностью живут не только в России, но и по всему земному шару. Коротко стриженный шатен с аккуратным носом, голубыми глазами, похожими на прозрачные леденцы, из особых примет лишь очки.

– Здравствуйте, – вежливо сказал Валечка.

– Солнышко, это представитель благотворительного фонда, – зачастила Ангелина, – представь, его зовут, как твоего дедушку, Иван Павлович.

– Очень приятно, Валентин, – вежливо представился мужчина и протянул мне руку.

– Пойду еще чайку сделаю, – засуетилась Ангелина, – Валечка, ты голоден?

– Нет, бабуля, спасибо, – улыбнулся внук.

– Но как же! Время обеденное!

– Я в библиотеке перекусил, – нежным тенором, чуть нараспев сказал Валя, коверкая «л».

– Валя! Ты ел сосиски!

– Нет, бабуля, чай с булочками.

– Это не еда! Ты голоден!

– Нет-нет, абсолютно сыт!

– Плюшкой невозможно наесться, – отрезала Ангелина и ушла.

Валентин посмотрел на меня поверх очков.

– Извините, но для бабушки я ребенок, неразумное существо, которое надо постоянно воспитывать. Утешает лишь одно – мою маму она тоже считает младенцем.

– Такое поведение свойственно пожилым людям, – улыбнулся я, – Ангелина Степановна очень любит вас!

– Да, – признал Валентин, – мне повезло, я окружен самыми лучшими родственниками на свете. Так вы из фонда Маркоса?

– Да-да, – быстро соврал я.

– Мне дают стипендию?

– Понимаете, я мелкий клерк и не принимаю никаких решений.

– Но без вас работа фонда Маркоса будет не такой эффективной, – возразил Валентин, – в системе нужен любой винтик, я тоже не профессор, не заведующий кафедрой, скромный преподаватель, но мои лекции необходимы. Мир состоит в основном не из начальников, а из простых людей.

Я почувствовал расположение к Валентину. Ангелина Степановна права – ее невестка правильно воспитала сына. Очень не хочется обманывать обаятельного историка, но у меня нет другого способа подтолкнуть его к откровенному разговору.

– Условия получения стипендии суровы, – начал я издалека.

– Да, – подхватил Валентин, – американцы очень мнительны.

Я приободрился, разговор сразу свернул в нужное русло, хорошо, что симпатичный Валя ожидает положительного решения от фонда. Не так давно один из моих приятелей оформлял визу для поездки в Вашингтон, и я отлично знаю, каково ему пришлось.

– Исключительно из служебной необходимости я вынужден задать вам пару вопросов, заранее прошу извинения, если они покажутся вам некорректными, – осторожно сказал я.

– Понимаю, – кивнул Валентин, – несколько преподавателей из нашего вуза уже получали стипендии, я в курсе тем бесед и заранее подготовился, имею на руках справки о состоянии здоровья: СПИДом, сифилисом, гепатитом не болен. Наша жилплощадь оформлена на маму, у меня есть счет в банке, не очень большой, но показывающий мою платежеспособность. Не имею детей, не плачу алиментов, не был судим, не обременен исполнительными листами, никаких бывших жен или родственников-инвалидов нет. Вам показать бумаги? Да, еще меня предупреждали, что сотрудники фонда обычно осматривают жилплощадь кандидата. Прошу на экскурсию по квартире. Хотя, как я уже упоминал, она принадлежит юридически маме, фактическая хозяйка бабушка. Нас здесь прописано трое. Понимаете, я не собираюсь навсегда оседать в Америке, не хочу использовать получение стипендии как шанс для эмиграции, мне хорошо на родине, но стажировка в США…

– Простите, – вклинился я в его плавную речь, – значит, никаких невыполненных обязательств вы ни перед кем не имеете?

– Именно так, – подтвердил Валентин.

– Мы собирали о вас сведения.

– Понимаю.

– Выяснилась интересная деталь.

В глазах Валентина промелькнуло удивление.

– Какая?

– В России останется ваша невеста, – делано хмуро ответил я, – где гарантии, что вы не захотите, получив стипендию и визу, оформить отношения и перетащить свою половину в США? У нас бывали подобные случаи, и американская сторона была очень недовольна таким развитием событий.

– Невеста? – поразился Валентин. – Простите, но это бред! И потом, я не настолько глуп, чтобы обманывать ваш фонд, меня предупредили о тщательной проверке. Кроме того, я стараюсь не лгать людям без особой на то причины. Имей я серьезные отношения с какой-то женщиной, непременно указал бы это в анкете, написал бы: «Предполагаю вступить в брак».

– Вам знакома Олеся Беркутова? – в лоб поинтересовался я.

Валентин вздернул брови.

– Откуда…

– А вот и легкий перекус, – затараторила Ангелина Степановна, вкатывая в гостиную сервировочный столик, – сейчас мы с вами поедим, поболтаем. Ах, как хорошо, что Валечка получит стипендию!

Внук говорливой бабушки бросил на меня умоляющий взгляд, я кашлянул и нарочито официальным голосом произнес:

– Уважаемый Валентин Евгеньевич, поскольку беседа с кандидатом должна носить строго конфиденциальный характер, думаю, будет лучше продолжить ее на нейтральной территории.

– Пойдемте в мою комнату, – моментально отреагировал Валентин.

– А чаек? – обиженно протянула Ангелина.

– Позднее, бабуся, – натянуто улыбнулся внук.