Книга От войны до войны, страница 99 – Вера Камша

Подъезжая к дворцу, Ричард думал только о торкской кампании, маршале фок Варзове и встрече с братцами Катершванцами, которые увидят его с орденской цепью. Жаль, если придется уезжать немедленно и он не успеет забрать заказанные кольца. Было бы здорово появиться в Торке с подарком… А Герард Арамона пусть сидит в Олларии, сейчас не до него!

Во дворец Ричард решил попасть через Малый вход – это позволяло проехать под окнами приемной Ее Величества. Вероятность того, что Катари именно сейчас взглянет в окно, была ничтожно мала, но Дик на всякий случай пустил Сону в кокетливый кентер.

Первым знакомым лицом, попавшимся юноше на глаза, оказался кансилльер, разговаривавший с богато одетым человеком, у которого был здоровенный утиный нос.

Август Штанцлер приветливо улыбнулся Ричарду. Слава Создателю, не сердится. Подойти? А почему бы и нет. Кансилльер может знать, где Первый маршал. А если он попросит показать письмо? Этого делать нельзя, Рокэ разозлится, и вообще тайную военную корреспонденцию могут вскрывать только Первый маршал и король, хотя Фердинанд глуп, как каплун.

– Здравствуй, Ричард. – Эр Август выглядел лучше, чем прошлый раз, но все равно неважно. – Граф, – оказывается, собеседник кансилльера был графом, – разрешите вам представить Ричарда Окделла.

– Польщен, – произнес утконосый граф, – такой молодой и уже рыцарь Талигойской Розы!

– Ричард – сын Эгмонта, – глаза кансилльера потеплели, – этим все сказано. У вас дело?

– Да, э… да, господин кансилльер. Я ищу Первого маршала Талига.

– Насколько это срочно? – Теплая искорка в глазах Штанцлера погасла.

– Очень срочно, – признался Дик, – гонец привез послание от маршала фок Варзова, он болен…

– Старик Варзов! – огорченно воскликнул кансилльер. – Вот уж точно, беда не приходит одна!

– Варзов не болен, – поправился Ричард, – то есть я так не думаю. Болен теньент, который привез письмо. Он упал с лошади, я оставил его в одной мастерской… Гонец говорит, медлить нельзя, он загнал трех лошадей…

– Даже не знаю, Ричард, – покачал головой эр Август, – маршал у Ее Величества. Она хотела его видеть…

Кансилльер замолчал, он и так сказал слишком много. Катари хотела видеть Рокэ Алву, чтобы просить за братьев, но Ариго теперь в руках Дорака и Манрика. Рокэ не может вмешиваться в ход дознания или все-таки может?! Если начнется война, слово Первого маршала перетянет вопли всех Манриков мира… Правду сказать, братья Ее Величества Дику не очень нравились, а Иорам к тому же был кругом виноват, но родная кровь – это родная кровь. Ради Катари нужно, чтоб Рокэ прочитал письмо немедленно.

– Эр Август, я… Я должен передать письмо немедленно, это очень важно.

– Безусловно, – на лице кансилльера, опровергая его слова, мелькнуло сомнение, – граф, мы вынуждены вас покинуть.

– Я понимаю, – с достоинством произнес Утиный Нос. Кансилльер взял Дика под руку и повел по коридору.

– Будет лучше, если вы войдете через Весенний садик. Там есть калитка, которой пользуются камеристки. Ее Величество не скрывает своих встреч с Первым маршалом, но лишний раз напоминать об этом не стоит. Тем более теперь…

– Эр Август, – осмелел Ричард, – если начнется война, Первый маршал сможет потребовать освобождения Ги Ариго?

– Герцог Алва может требовать все, что захочет, и без войны. Другое дело, что Ги, Иорам и Людвиг – его враги. Будет странно, если Ворон за них заступится. Думай он иначе, он не стал бы размахивать на Совете найденными письмами, хотя по-своему Алва прав. Поведение Иорама было, мягко говоря, подозрительным.

– Я… я думал, что Ее Величество…

Кансилльер покачал головой:

– Я бы не обольщался. У Рокэ нет родных, и он вряд ли отнесется с сочувствием к просьбам сестры, любящей братьев, какими бы те ни были. Увы, в семье Ариго есть только один настоящий мужчина – Катарина. А вот Иораму больше пристали бы юбки, чем шпага и плащ…

Кансилльер замолчал, они миновали внутренний двор и оказались у изящной арки, которую охраняли гвардейцы в алом. Штанцлер назвал пароль, охранники расступились, и кансилльер Талига и оруженосец Первого маршала прошли в небольшой сад, засаженный сиренью и гиацинтами.

Штанцлер трижды стукнул в низенькую дверцу светлого дерева, та распахнулась, и на гостей уставились круглые темные глаза. Узнав кансилльера, женщина облегченно вздохнула.

– Клариче, – быстро сказал Штанцлер, – Ричард Окделл – оруженосец маршала Алвы, он ищет своего господина. У него срочные известия.

– Ее Величество и монсеньор в будуаре Ее Величества, – церемонно произнесла Клариче, и тут Ричард ее вспомнил. Именно она причесывала Катари в тот уже давний день, когда оруженосец впервые увидел свою королеву. – Ее Величество просили не беспокоить.

– Это очень важно, – твердо сказал эр Август.

– Пусть молодой господин доложит о себе сам, – сдалась камеристка.

– Идите, Ричард, – Август сжал плечо юноши, – и да поможет вам Создатель.

Ричард пригнулся и вошел в пахнущую гиацинтами прихожую. Ему хотелось разглядеть все как следует, но под настороженным взглядом камеристки это было неудобно.

– Сударь, – женщина указала на обитую голубым шелком дверь, – вам туда. Сначала будет приемная, за ней – будуар.

– Спасибо, – выпалил Ричард, сердце которого забилось при мысли о том, что он скоро увидит Катари. В первый раз после чествования героев Варасты!

Ричард, стараясь ступать потише, пересек приемную, откуда вели три двери. Одна была распахнута, и Дик вошел. Катари в голубом нижнем платье сидела на коленях у маршала, но как-то странно. Услышав шорох, она вздрогнула всем телом, но попытки вскочить не предприняла, а, наоборот, крепче прижалась к Ворону. Юноша видел заколотые высоко на затылке волосы и напряженную шею. Надеется, что не узнают? Но разве можно не узнать эти три маленькие темные родинки?

Ноги Дика приросли к полу. Дворянину, ставшему невольным свидетелем чужой любви, следовало немедленно удалиться, но юноша не мог оторвать взгляда от узла светлых волос и обхватившей плечи герцога тонкой руки. Положение спас Рокэ.

– Заходите, Ричард, – эр заговорил бы точно так же, застань его Дик за карточным столом или бутылкой вина. – Вы, надо полагать, по делу?

– Эр Рокэ, – начал Ричард и осекся.

Ворон ловко снял с колен женщину, встал и повернулся лицом к резному бюро. Все это он проделал быстро и ловко, но Дик по неопытности не успел отвернуться. Он слишком поздно сообразил, что означала поза королевы и почему она не встала сразу же. Лицо Катари отливало снежной бледностью, казалось, она вот-вот упадет, корсаж был расшнурован, одна из небольших грудей полностью обнажена…

– Отвернитесь, оруженосец, – посоветовал Рокэ, – уверяю вас, это не самые роскошные яблоки в Талиге и не самые сладкие. Прошу прощения, эрэа.