Книга Зимний излом. Том 1. Из глубин, страница 52 – Вера Камша

– Тут укусишь, ну и сестрица! – Альдо в притворном ужасе схватился за голову. – Проглотит и не подавится. Ты, кстати, ужинал?

Он не ужинал и не хочет, а насчет Айрис Окделл сюзерен прав. Меньше, чем на собственном месте, Робер желал бы оказаться только на месте Дикона, а меньше, чем на месте Дикона, на месте Альдо.

– Смерть от голода мне не грозит, – Эпинэ вернул эдикт Его Величеству, – но если я сегодня не высплюсь, маршала у тебя завтра не будет.

– Ну так проваливай, а я чего-нибудь проглочу. Умираю с голода, господа послы и те аппетит не испортили, хоть и старались.

– Чего они хотят?

– В том-то и беда, что я хочу больше, чем они, – скривился сюзерен, – и гайифский сморчок все прекрасно понимает.

Можно было возразить, что Гайифе заваруха в Олларии нужна не меньше, чем Альдо, потому что воевать с Савиньяком и Фомой им не хочется, но Робер предпочел промолчать. Сюзерен и так самоуверен сверх меры, пусть хоть сморчков боится.

– Если Дриксен или хотя бы Кадана сейчас не двинутся вперед, – в глазах Альдо мелькнуло нечто похожее на досаду, – Лионель Савиньяк или этот старый пень Варзов бросятся на нас, а до меча не добраться.

– И поэтому ты тянешь в Талиг Матильду и Мэллит!

– Мэллит? – Альдо, казалось, не понял. – А на кой она тут сдалась? Куничка в своих енниолях и то не понимает. Надеюсь, у Матильды хватило ума оставить малышку в Сакаци.

Как бы не так! Матильда не бросает тех, кого подобрала, а Мэллит умрет, но доберется до своего «Первородного». Обе будут в Олларии одновременно с новым кардиналом, если не раньше.

– Альдо, – а он, оказывается, стал записным вруном, – не лучше ли попросить Матильду навестить сестру? В Кадане она поможет больше, чем здесь.

– Вдовствующая принцесса должна присутствовать на коронации, – отрезал сюзерен, – а потом мы и в самом деле пошлем ее в Кадану.

– А Савиньяк будет ждать? Ты говорил, что настоящую присягу дашь в Гальтаре, туда Матильда успеет.

– До Гальтары сейчас не доберешься, а чем быстрей меня коронуют и чем быстрей я женюсь на урготке, тем лучше. Кстати, что будем делать с Окделлами?

– Судя по всему, – честно признал Робер, – Айрис Окделл за тебя замуж не хочет, а желание дамы – закон.

– Есть еще Мирабелла. Меня, знаешь ли, не тянет объясняться с вдовой Эгмонта. Говорят, она сущая мегера.

– Я ее не помню. – Эгмонт любил другую, скольких эта любовь сделала несчастными? Двоих, троих, целый замок? – Дику с матерью пришлось трудно.

– И с сестрицей тоже, – хохотнул Альдо. – Честное слово, я уже боюсь надорских женщин.

– Лучше б ты чего-нибудь другого испугался, – не выдержал Эпинэ. – Коронация будет все-таки в Нохе?

– Тебя это удивляет?

– У этого места не лучшая репутация.

– Что ты имеешь в виду? Дуэли или призрак?

– И то, и другое, и третье. Забыл «истинников»?

– Не забыл, – нахмурился сюзерен, – напротив, помню, и очень хорошо. Они хотели Ноху, но они ее не получат! Коронационный Храм не может принадлежать ни одному из орденов. А его настоятелем является кардинал.

– Вот уж не думал, что ты разбираешься в церковных тонкостях.

– Приходится. – Альдо был весьма доволен своей персоной. – Король, плюющий на мелочи, рискует отправиться в Закат.

А король, который плюет на подданных, рискует в десять раз больше.

– Карваль говорит, ты собрался напоить горожан? – Закатные твари, опять он схватился за несуществующий браслет! – Это неразумно.

– Дармовое вино – лучший путь к сердцу простолюдина, – возвестил будущий анакс Золотых земель. – Ты же сам требовал праздник, а теперь в кусты?

– Альдо! – Ну как объяснять кошке, что нужно ходить на двух ногах?! – Что у трезвого на уме, у пьяного на языке. Тебе нужно, чтоб на улицах швыряли камни в солдат и орали про Ракана-Таракана?

– Что ты сказал? – А вот тебе и августейшая ярость, господин Первый маршал, наслаждайся и мотай на ус. – Где ты такое слышал? Где, я тебя спрашиваю?!

– Мальчишка во время казни крикнул. – Что он несет?! Айнсмеллер же теперь угодит в защитники величества. – Альдо, если ты устроишь винные фонтаны, нам нечем будет поить гарнизон. Негоцианты в Олларию, прости, в Ракану не едут.

– Поедут, – рявкнул сюзерен, – а фонтаны будут. Я не собираюсь прятаться от горлопанов, но тебя это не касается. Ты – маршал, вот и исполняй свои обязанности, а за порядком Айнсмеллер проследит. Слышишь? Коронационные торжества тебя и Карваля не касаются, но если гарнизону будет нечего жрать, я с тебя спрошу! Чтоб в следующий раз не путал мне карты. Забыл, по чьей милости мы без денег остались?

– Лучше без денег, чем без совести, – огрызнулся Иноходец, – а жрать станет нечего, если в твою Ракану будет страшно сунуться.

– В нашу Ракану. – Альдо как ни в чем не бывало взял Робера под руку. – Прости, я не в духе. Крысы эти посольские кого хочешь доведут.

– Альдо, убери Айнсмеллера. – Что там сказано про глас одинокий, на горных вершинах стенающий? – До коронации убери! Комендант должен быть один. Тебе нужно, чтоб Карваля любили, а остальных ненавидели? Люди Придда, кстати говоря, с цивильниками тоже на ножах.

– Вот и помири!

– Да проще на Моро проехаться, – махнул рукой Робер, ощущая себя стучащимся в пустой дом.

– На Моро? – в глазах сюзерена мелькнула лукавинка. – Но ты же ездишь!

– Только проминаю, иначе лошади конец.

– Поедешь, – хмыкнул сюзерен, – знаю я вас, лошадников, не удержишься. А Айнсмеллера оставь в покое, он мне нужен таким, какой есть, и хватит об этом. Ты кузину навещаешь?

– Собираюсь. – Продолжать разговор об Айнсмеллере мы не желаем, а горожане уже бегают с жалобами к Карвалю. Разумеется, самые ручные. Дикие лезут на крыши с арбалетами.

Сюзерен зевнул и затянул потуже пояс:

– Будь Катарина помоложе и хотя б вполовину так хороша, как алатские крестьянки, я б на ней женился, что было бы неправильно. Но хоронить себя я дурочке не дам.

– Она не оставит Фердинанда.

– Это не значит, что Фердинанд не оставит ее, – утешил Альдо. – Так ты будешь ужинать?

– Нет, а то усну, чего доброго...

– Спать надо ночью, а не вечером, особенно если нет дамы. – Лицо Его Величества стало тоскливым. – Закатные твари, что мне делать с этой помолвкой?! Сказать, что Айрис вела себя неподобающе, так Мирабелла подсунет следующую дочку. Безупречную. И ведь не отвертишься, а я должен жениться на урготской принцессе.

– А как же гальтарские традиции? Фома не эорий и никогда им не был.

– В гальтарские времена эорий мог жениться хоть на крестьянке. Супруга – это сосуд, а супруг – вино!