Онлайн книга «Башня Ярости. Книга 1. Чёрные маки»
|
– Пожелаю, пожелаю, – закивал Крапивник, – ох уж эти клирики. Как говорить, так они завсегда, а как работать, так их и нет. Давай кончать с ним, что ли… Базиль молчал, безуспешно пытаясь вытереть о плечо текущую из уголка рта струйку крови. – Я не вправе остановить земной суд, ибо он справедлив, – словно бы извиняясь, подал голос Николай, – но я готов напутствовать вас в жизнь вечную. – Не нужно, – пленник кривовато – мешала разбитая губа – усмехнулся, – в моем положении есть одно светлое пятно – я отправлюсь в преисподнюю собственным ходом, без провожатых. Не спорю, я бы предпочел, чтобы меня прикончили по-арцийски, но выбирать не приходится… – Может, и приходится, если дети Александра у вас, – прервал его маркиз Гаэтано. – Ты знаешь, где они? Фиалковые глаза вспыхнули и погасли. Гризье молчал, то и дело неуклюже отирая кровь о плечо. По виду пленника было не понять, то ли ему нечего сказать, то ли он не говорит из принципа. Пауза затягивалась. Крапивник в нетерпении переминался с ноги на ногу, Николай шептал какую-то молитву, стараясь глядеть в сторону, Яфе невозмутимо смотрел перед собой. – Ты будешь говорить? – раздраженно спросил Кэрна. – Подумай хорошенько. – Нет, – покачал головой граф Мо и пояснил: – Вас четверо, я один и связан. Отвечать с моей стороны будет трусостью. Не хочу умереть совсем уж пошло. – Аганна я не убил, – резко сказал Кэрна, – тебе есть из чего выбирать. – Разве? Что-то незаметно… – Да что вы с ним церемонитесь?! – Серпьент прямо-таки рвался в бой. – Отдайте его мне, он все выложит. Против хорошей крапивы все его фанаберии – чепуха. – Какая крапива об эту пору, – отмахнулся Рафаэль. – Какая, какая… – передразнил Серпьент и уставился в землю, словно намереваясь ее пробуравить взглядом. – А вот какая! Сквозь палую листву прорвалось и полезло на волю нечто зеленое! Изумрудные ростки нагло перли ввысь, разворачивались зубчатые листья, в пазухах между ними появлялись сережки, не прошло и десятинки, как среди глухой осени красовался крапивный куст в человеческий рост. – Ну, раз выросло, грех не использовать, – прервал молчание Рафаэль, – сам займешься? – А то как же, – ответствовал Кулебрин, – зря я, что ли, старался?! Серпьент вырвал здоровенный пучок крапивы, по всему не причинивший ему никаких неприятностей, и подмигнул остальным: – А ну, давайте-ка эту ящерицу! – Да не развяжется завязанное, – кивнул Яфе, – сын свиньи сам разденется или помочь? – Я – Гризье, а не Изье, – пожал плечами пленник, – мне не понравится, если меня разденут мужчины. Развяжите руки, разденусь сам. Ночь выдалась ясной и холодной, звездная Рысь, лениво щурясь, глядела вниз, на ожидавшую снега землю. В зеленоватых глазах не было ни сочувствия, ни злорадства, ни хотя бы любопытства. Атэв одним ударом перерезал веревку, и граф Мо размял затекшие кисти. Драться было глупо, бежать еще глупее. От крапивы еще никто не умер, более того, Базиль смутно вспомнил, что его старуха-кормилица лечилась крапивой от ревматизма. Другое дело, что любой уважающий себя арцийский рыцарь предпочел бы порке крапивой удар мечом, впрочем, ему, похоже, выпало два горошка на ложку. Сначала – унижение, а потом – смерть. Что ж, он постарается не доставить своим врагам ожидаемого удовольствия. С легкой улыбкой пленник расстегнул и бросил к ногам молчавшего Николая эллский кожаный пояс, следом полетела верхняя туника, подбитая стриженым мехом куртка, шерстяная верхняя рубашка, тонкая сорочка… – Мало, – рявкнул Крапивник, – штаны снимай. Живо! – У вас изумительные друзья, маркиз Гаэтано, – почти весело сказал Базиль, – атэв, клирик и нечто вовсе несусветное. Если мне положено последнее желание, скажите, кто это и где вы его откопали? – Я? – задохнулся от негодования Серпьент Кулебрин. – Я-то крапивное семя, а вот ты кто такой? И тут Базиль Гризье расхохотался, закинув красивую голову. Он не кривлялся, не фиглярствовал, а именно смеялся, безуспешно пытаясь стереть выступившие слезы. – Не вижу ничего смешного, – надулся Крапивник, – я Хозяин Крапивы и всего сопредельного. Мне подвластна… Базиль, дрожа то ли от смеха, то ли от холода, только махнул рукой, не в силах ничего сказать. – Ты у меня сейчас смеяться перестанешь, – нахмурился вконец разобидевшийся Серпьент. Рафаэль не так уж хорошо и знал Базиля, тот всегда был тенью своего сволочного братца, но Жорес, окажись он в такой ситуации, вел бы себя иначе. Уж в этом-то Кэрна был уверен. Аганн мог угрожать, оправдываться, обещать выкуп, предлагать обменять его на кого-то из пленных или заложников, да мало ли что, но такой безнадежной дерзости ожидать от него не приходилось. Если б граф Мо умолял, торговался или валил все на Тартю, Рогге и брата, Рито прикончил бы его не задумываясь, но пленник не умолял и даже ничего не предлагал. Это сбивало с толку. – Где дети Александра? – Где-то. – Ты должен знать. – Я никому и ничего не должен. Маркиз, давайте закончим этот дурацкий разговор. И вообще все закончим – холодно… – Потерпишь… Куда и зачем ты ехал? – По делам, – пожал плечами Гризье. – Да в Гвару он едет, – доложил Крапивник. – К Лосю?! – Ага, что-то там про лосей было такое… – Николай, обыщи его. Эрастианец несколько смущенно перетряхнул ворох одежды, но, кроме атэвской монетки с пробитым отверстием, лежавшей отдельно от кошелька, не нашел ничего. – Это носил в гриве Дженнах, – удивился Яфе, – откуда она у сына собаки? – Нашел, – соизволил ответить пленник, – на дороге, взял на счастье. – Сухейль-арад [26] верен своему коню, как конь всаднику. Он нашел Дженнаха, а ты нашел нас. В лиловых глазах мелькнуло что-то малопонятное. – Теперь буду знать. Впрочем, я так и думал, что эта штука неспроста, потому и поднял. Как бы то ни было, я вас догнал. Тартю и матушка могут быть довольны. Надеюсь, они узнают о нашей встрече, а то неудобно получится. – Мы уж постараемся, – заверил Кулебрин. – Брат мой, – Николай не оставлял попыток убедить пленника хотя бы осенить себя Знаком, – зачем так говорить на пороге Вечности? Сейчас надо думать о другом… – А как же мне разговаривать? – перебил Базиль. – Дергать Творца за подол, когда прихватило? Пошло. Да и плевать ему и на меня, и на вас, и на все остальное. – Раз уж ты заговорил, – быстро сказал Рито, – ответь, зачем тебе Лось? |