Онлайн книга «Боевые роботы Пустоши»
«Ладно, я попробую». «Только не подключай ее к общему каналу, не надо ей знать, что мы тоже слушаем». «Шпионы-любители», – проворчал я. – Что говорят твои приятели? – вдруг поинтересовалась Зайда. Все-таки засекла, что я веду переговоры по лоцману. Я не нашел ничего лучшего, как признаться. – Говорят, что я твой любимчик. Зайда задумчиво посмотрела на меня: – В тебе действительно есть нечто, что притягивает к тебе людей и события. – Обаяние? – Я невольно улыбнулся собственному предположению. – Если способность притягивать неприятности называется обаянием… И она туда же. Тьфу. А я – то хотел с ней по душам поговорить, как в старые добрые времена своего детства. Все против меня ополчились. Но ее слова напомнили об утреннем происшествии: – Ты что-нибудь выяснила про того типа, которого я подстрелил в гостинице? – Один из прихвостней Змеелова, – безразлично сообщила Зайда. Оперативно. Все-то она успевает. Уважаю. «Когда это ты успел? – удивленно встрял Ухан. – Черт возьми, Сомаха, ну до чего же у тебя интересная жизнь – то тебя кто-нибудь бьет, то ты в кого-нибудь стреляешь. Раскрой секрет, как у тебя так получается?» Я невольно ухмыльнулся и пригрозил: «Отвали или отключу». Заминка вышла почти незаметной, и я продолжил разговор с Зайдой: – Что-то я не понимаю. Почему Змеелов так заинтересовался нами? Почему именно он? Капитанов команд здесь как грязи, но почему-то… – Принадлежность к командам тут ни при чем, малыш. Здесь что-то другое. Где-то произошла серьезная утечка информации, и я обязательно разберусь, где именно. Ладно, не бери в голову, это моя забота. Что ты на самом деле хотел спросить? Я смутился. Видимо, права Марана, все мои мысли и в самом деле написаны на физиономии, не умею скрывать. А Зайда все подмечает, это у нее профессиональное. – Вообще-то я хотел спросить про твою татуировку, – нерешительно признался я. – У тебя определенно прибавление, вот я и… Зайда чуть сдвинула брови к переносице. Кажется, эта тема не относится к ее любимым. – Вряд ли тебе понравится мой ответ, Сомаха. – Да ладно, я уже не маленький. Точно, кого-то пришила, решил я. – Малыш, а что ты вообще знаешь о бикаэлках? – Ну, только то, что есть в Сети. Что у вас там, на Бикаэлле, махровый матриархат и… – Стоп. Ясно. Во-первых, должна тебе признаться, что я выросла на Гэгвэе, в семье таких же простых людей, как твои родители. Поэтому культура Бикаэллы отчасти мне так же чужда, как и тебе. Ничего себе новости. А я – то гадаю, с чего это она так хорошо ко мне относится. – Но чужда лишь отчасти? – догадливо улыбнулся я. – Иначе бы ты не носила эту татуировку в соответствии с культурными традициями Бикаэллы. – Все верно. С самого детства я знаю, что являюсь бикаэлкой – цвет кожи, необычайно высокий рост по сравнению со сверстниками от обычных людей… Приемные родители этого и не скрывали. От этого никуда не деться. Поэтому и жить мне приходится в соответствии с тем, что я собой представляю. – А как это произошло? Ну, что ты выросла не среди своих? – У моей настоящей матери на Гэгвэе был долгосрочный контракт, она работала начальником службы безопасности на одном из заводов, производящих «мехов», и зачала меня от одного из местных. – Я думал, это невозможно. – Почему же? У наших рас общая генетическая линия. – Я не об этом. Я думал, в вашей культуре не приняты близкие связи с иноплеменниками. – Некоторые воительницы нарушают их… По разным причинам. Ты собираешься меня перебивать и дальше? – Нет-нет, прости. – Так вот, когда мне было семь лет, я переболела одной местной гадостью… Постой, у меня срочный вызов. С минуту я терпеливо ждал, пока Зайда переговорит с кем-то по лоцману, но когда она закончила, выяснилось, что продолжения истории не последует. – Мне нужно отлучиться, малыш. – Зайда принялась быстро зачехлять пыльник, явно собираясь наружу. – А что случилось? – Потом, все потом. Не вздумай выходить из кабины до самого космопорта и прекрати всякие переговоры по лоцману, немедленно. Ухана с БэЗэ это тоже касается, понял? Черт, она знала. Следовало предполагать, что с ней такие номера не пройдут. – Да, Зайда, – кротко ответил я. Ответ повис в воздухе – хлопок дверью, и бикаэлка уже исчезла. Клубок пыли, радостно ворвавшийся в кабину сквозь открытую на миг дверцу, без подпитки обреченно обмяк и тут же был всосан фильтрами кондиционера. Скорость реакции Зайды меня всегда поражала. При ее внушительных габаритах это казалось просто нереальным. Не обращая внимания на «радиопротесты» друзей, я выключил связь и остаток пути до космопорта предпочел подремать. Раз необходимо прекратить переговоры, значит, на то есть причины, Зайда зря слов на ветер не бросает. А я слишком устал, чтобы строить предположения на этот счет – очень уж нервное выдалось утро. Мощные электромагнитные поля, задействованные для защиты космопорта во время бури, не позволяли ветру и пыли проникнуть внутрь. Невидимый купол накрывал всю территорию космопорта целиком, в том числе и стартовые терминалы частных судов – специальные площадки размером в двадцать квадратных метров, оборудованные генераторами Транспортных Колодцев. Здесь уже можно безбоязненно гулять без пыльника – воздух чистый и видимость отличная. Я стоял возле «Макси» – второго челнока Кассида грузоподъемностью в четыреста тонн. От «Мини» он отличался только размерами и внутренним оборудованием, а так, с виду – все та же беременная бабочка. Только побольше. Стоял и наблюдал за загрузкой «Костолома» в трюм сквозь распахнутый зев гигантского грузового люка. После путешествия на транспортере, продиравшемся по улицам Сокты сквозь непроглядные пыльные сумерки, стоять вот так и смотреть без напряжения, не щурясь и не подключая всевозможные режимы видеокоррекции, казалось неожиданным кайфом. Уже упакованный в специальный транспортный кокон из металлопластика, «Костолом» теперь напоминал куколку неведомого чудовищного насекомого. Механические «жуки» – трехтонные роботизированные кары, с помощью своих манипуляторов и антигравитационных двигателей удерживали кокон на весу, в полуметре от бетона стартовой площадки, медленно и аккуратно заводя его в трюм и стараясь по пути ничего не свернуть столь массивной тушей. Беднягам приходилось порядочно надрываться, движки отчаянно гудели, возвещая на весь сектор о своей непосильной ноше – вес-то немаленький, но сверхурочные им никто выписывать не собирался. Напротив, мысленно я их поторапливал. |