Онлайн книга «Волшебный полигон Москва»
|
Зрители дружно (больше облегченно) засмеялись. – Вуаля! – Воскликнул конферансье. – На такой жизнерадостной ноте на арене появляются веселые – кто? – Клоуны! – крикнула какая-то девочка лет семи. – Правильно, детка! Адвокаты! Раздался истерический хохот, и на арену кубарем выкатились два лохматых рыжих парня: один тощий и длинный, другой – пухлый коротышка. Оба были в дорогих черных костюмах и при галстуках, с роскошными кожаными портфелями. Правда, костюмы были на пару размеров меньше нужного, а лица – покрыты клоунским гримом. – Где этот подзащитный? – заорал один из адвокатов. – Где-где? В тюрьме! – с восторгом прокричал другой. – Неужели мы опоздали? – с ужасом воскликнул первый. – Нет, просто клиент подсчитал, сколько в итоге заплатит нам, и решил сэкономить, ха-ха! Зал заржал, хотя Толик ничего смешного в сказанном не услышал. Вместе с любителями он пробирался к выходу. Адвокаты между тем продолжали: – А давай «скостим» срок клиенту! – А давай! Лет до пяти! Пять лет – это не пятнадцать. Тьфу, ерунда! – Вот он обрадуется! – Конечно! Тем более, скажем вам по секрету… Тс-с! Он вообще невиновен! Ха-ха! Адвокаты принялись жонглировать пластиковыми папками, дыроколами и печатями. Потом один достал из своего портфеля маленькую лохматую собачу, что, увидев обвинителей, от ужаса заскулила и сделала лужу. А второй, презрительно махнув рукой, выпустил под купол целую стаю голубей, которая немедленно принялась гадить на обвинителей. Чтобы сгладить ситуацию, адвокаты вытащили откуда-то пожарные шланги и принялись «отмывать» обвинителей тугими струями воды. Зрители, особенно дети и присяжные были в восторге. Любители этого не видели. Они стояли за кулисами, прямо перед выходом на арену и готовили магическую атаку. Толик, не в состоянии им чем-либо помочь, в бессильной ярости сжимал и разжимал кулаки. Наконец, любители, взявшись за руки, хором проговорили какое-то заклинание… Сначала Толик не понял, что произошло. Ему казалось, что он упал на дно большой ямы. А следом сообразил, что стоит в центре арены. А на него с ожиданием смотрят сотни зрителей. – Я не понял, так что, и должно было быть? – пробормотал Толик. Выражение лиц Любителей сказало само за себя: для них такое перемещение тоже стало полной неожиданностью. – А вот и наши долгожданные свидетели! – воскликнул конферансье, который вынырнул из-за спины Толика и ловко подхватил за руки его и Кристу. – Итак, – продолжил конферансье, – вопросы задает обвинение! Один из обвинителей, играя мускулами подошел к Толику. Он посмотрел ему в глаза и презрительно сплюнул в опилки арены. Второй тем временем развлекал зрителей, отжимаясь на одной руке. – Ну, что, парень, хочешь свидетелем остаться или в тюрягу пойдешь? – спросил обвинитель. – Н-не понял, – заикнувшись от неожиданности, ответил Толик. Только сейчас он рассмотрел татуировки на огромном торсе. Здесь были и многоглавые церкви, и «веселый Роджер» с костями, и какие-то воровские афоризмы, вроде «век свободы не видать»… – Ты чего не понял, фраер? – повторил обвинитель, наливаясь краской. – колоться сам будешь или отправишься на кичу, нары мять? – Вы чего от меня хотите?! Что вам нужно? Крови нужно?! – заорал Толик, чувствуя, что бросится сейчас на этого молодчика и задушит его, невзирая на разницу в весовых категориях. Вмешался конферансье: – Поаплодируем мастерству нашего обвинителя! Всего пару минут беседы – и свидетель совершенно раскрепощен и открыт для полноценного общения! – Такие вот прогрессивные методы работы, – смущено улыбнулся и развел руками обвинитель. – Главное раскрыть в свидетеле личность! Это не просто – но мы работаем… Спасибо вам большое! Спасибо! Говоря это, обвинитель тряс руку Толику и улыбался ему, как близкому другу. Толик обалдело оглядывал окружающее пространство. Ему казалось, что он сейчас потеряет сознание. Но рядом, на полу грязной клетки в полнейшей растерянности сидела Марина. И он взял себя в руки. – Ваша честь, – обращаясь к игровому автомату, сказал обвинитель, – у меня один вопрос к свидетелям: видели ли вы, как обвиняемая не убивала Арбитра? – Что?! – хором воскликнули любители и Толик. – Вопрос ставит свидетелей в тупик. Я это понимаю так, что свидетели не видели наверняка, что обвиняемая не совершала убийства. У меня все. Оркестр сыграл короткую отбивку, и конферансье сказал: – Вопрос адвокатов к свидетелям! Длинный адвокат стал на колени и жалобно спросил: – Вам… Вам жалко… Вам жалко…. – Кого, обвиняемую? – нетерпеливо спросил конферансье. – Нет… Гонорара! – всхлипнул адвокат, и его дурацкий хохот потонул в аплодисментах. – Хорошего адвоката видно издалека! – улыбнулся конферансье. – Юрист юриста видит только «баксов» за триста! – противным голосом прокричал толстый адвокат. – Еще вопросы будут? – поинтересовался конферансье. – К подсудимой! – просительным голосом ответил толстый. Конферансье кивнул. – Скажите, – проблеял адвокат, глядя на Марину сквозь решетку. – Что вы делаете вечером? Не сегодня конечно… А лет через пять – десять? Шутка имела успех. Правда, только у обвинителей и самих адвокатов, что принялись весело обниматься и пожимать друг другу руки. – Ну, хватит этого бреда! – устало и зло сказал Толик, – вы же знаете, что она невиновна. Отпускайте ее! – Вы так уверены? – прищурился конферансье, и обратился к публике. – Дамы и господа! У нас самый демократический суд в мире. Пусть этот свидетель сам докажет суду свою правоту. Ваша честь! Ждем от вас, как обычно, справедливого приговора! С этими словами конферансье протянул Толику ладонь с тремя желтыми жетонами. – Что это? – спросил Толик. – Госпошлина за справедливый приговор, – улыбнулся конферансье, – Внесите на счет суда – и получите решение. Почтеннейшая публика! Суд удаляется для совещания! Антракт! С громким щелчком погасли прожекторы, и Толик остался в темноте один на один с игровым автоматом. Он подошел к железному ящику и с суеверным страхом осмотрел его. Эти штуки он ненавидел с детства. Он вообще не любил азартные игры. Но как-то раз, попробовав поиграть с «одноруким бандитом» в каком-то привокзальном баре, он за час оставил там недельный заработок чернорабочего на складе. Это были его первые «серьезные» деньги. Толик потом и плакал и бредил во сне, и даже занимал денег, чтобы отыграться. В результате все стало еще хуже: он влез в долги и жил в этом ужасном состоянии почти полгода, работая только на тупой автомат |