Онлайн книга «Волшебный полигон Москва»
|
На тот небольшой клочок камня, что отделял Доминатора от «паза» в светящихся камнях, на мотоцикле выкатил Волкоп собственной персоной. Выглядел он непривычно: сверкающая форма была теперь страшным образом обожжена и разорвана. Лицо было измазано копотью. – Ба! Да ты жив, блюститель закона! – не очень довольным голосом произнес Доминатор. – Хочешь еще раз выстрелить в меня из своего клоунского пистолетика? Волкоп, несмотря на довольно потрепанный вид, выглядел все так же величественно и невозмутимо. – От лица сил правопорядка благодарю Игрока номер два за успешно выполненное поручение. Гражданин, отдайте сюда телефон Магистра правил. Доминатор расхохотался: – Это кто со сейчас мной говорит? Ты, что ли, козявка? Вместо ответа Волкоп что-то тихо сказал в свою рацию. Раздался стрекот крыльев, и сверху медленно и печально опустился инспектор ГАИ Горемыкин. Вид у него был тоскливый, если не сказать – обреченный. – Давай. – Волкоп кивнул в сторону Доминатора. Горемыкин вздохнул и, отведя взгляд в сторону, заговорил: – Гражданин, вы произвели Переход в неположенном месте… – Ты это ко мне обращаешься? – изумленно произнес Доминатор. – Ага. – Горемыкин шмыгнул носом. – Вы неоднократно совершали Переход на запрещающий знак в районе Останкинской телебашни, на территорию, куда Переход разрешен только Арбитру. В связи с этим вы лишаетесь права Перехода. Это административную санкцию вы можете обжаловать в суд… Горемыкин взмахнул волшебным жезлом, тут же издавшим отвратительный скрежет. Запахло жженой резиной. Друзья, наблюдавшие эту сцену, недоуменно переглянулись. Ситуация была действительно критической. При чем здесь какой-то «переход»?! – Отдайте телефон, – повторил Волкоп. – Хочу напомнить вам, что обитатели Кремля не поймут применения вами боевой магии прямо здесь… НКВДшники зашумели, словно соглашаясь с Волкопом. Они-то знали, о чем говорит Волшебный милиционер. – И не тратьте зря силы на попытку мгновенного Перемещения, – продолжил Волкоп. – Переход для вас закрыт до суда, который, я не сомневаюсь, Вы непременно купите. Конечно, если до него доживете. Но уйти отсюда вместе с украденным вам не удастся… Доминатор снова рассмеялся. На этот раз – гораздо менее уверенно. Было заметно, что ему очень хочется пройти сквозь Волкопа и положить камень на подобающее место. Агенты и НКВДшники напряглись в ожидании команды своего лидера. – Ну, что ж, – недобрым тоном сказал Доминатор. – Я и вправду не буду тревожить здешних таинственных обитателей. За меня это сделают другие… Доминатор сжал кулаки и затрясся, словно от какого-то нечеловеческого напряжения. Вместе с ним заходила ходуном земля – вернее, камни, устилающие площадь. Все с ужасом увидели, как сквозь щели между камнями, где-то на краю площади, стали пробиваться лучи дневного света. Наконец, мостовая вздыбилась. Словно там, на поверхности взорвался мощный фугас, и из-под камней начало выпирать нечто огромное, чьи размеры трудно укладывались в воображении. Трясти начало так, что все, кроме Доминатора и Волкопа, попадали с ног. Это нечто лезло все выше, занимая почти половину необъятного подземного пространства. – Крыса! – ахнул Толик. Будто в подтверждение его слов, раздался невероятной громкости писк, от которого в уши вонзилась острая боль. – Черт возьми, – закричал Дэн. – Если она влезет целиком, то здесь не останется места! Она нас раздавит! – Смываемся! – закричал Богдан. – Уйдем под шумок! Им всем сейчас не до нас! Богдан не успел закончить свою мысль. В противоположном конце площади почти так же взметнулись камни, сверкнул ослепительный дневной свет, и в пространство над площадью взметнулись тысячи мечущихся теней. – Это солдаты! – воскликнул Толик. – Наши! – встрепенулся Дэн. – Я к ним… Словно предупреждая попытку Дэна вступить в контакт, крылатые, похожие на летучих мышей, солдаты открыли огонь. Следом принялись стрелять другие солдаты, пешие. Через несколько секунд, пытаясь разобрать с верхом и низом, в воздухе закувыркались вертолеты. Зарычали танки. Весь поток огня пронесся над головами друзей, устремившись в сторону чудовища. Крыса, снова испустила свой жуткий вопль и полезла в подземелье еще активнее. Две демонические силы сближались, готовясь раздавить несчастных, как бы случайно оказавшихся между ними. Громче рева сражения был только безумный крик Доминатора, что светился теперь плавающим синим огнем. – Что же будет?! – испуганно воскликнула марина и кинулась на грудь Толика, тряся его за воротник куртки. – Что будет?! Тот только лишь завороженно наблюдал за происходящим. Доминатор опустил руки, спокойно взял камень и направился к незаполненному «пазу». Он опустился на колено и примерился, чтобы вставить камень на место… …как вдруг шальной снаряд влетел в Мавзолей. Внутри сверкнуло. Но звук взрыва перекрыл чудовищный рев. Гранитные плиты разлетелись в стороны, и чернильная тень взметнулась к своду подземелья. НКВДшники завизжали, словно ошпаренные, и бросились в рассыпную. Трошкин упал в обморок. – Что это? – произнесла Криста загробным голосом. – Е-мое… – пробормотал Богдан, а Эрик достал из кармана мел и молча принялся чертить вокруг друзей магический круг. Тень коснулась ощетинившейся оружием армии, и будто стерла ее край, заставив оставшуюся часть отпрянуть назад. Затем тень метнулась в сторону чудовищной крысы и на секунду накрыла ее. Когда тень ушла, вместо крысы остался только гигантский кусок покореженного бетона. Тень зависла над центром площади. И друзья почувствовали такой нечеловеческий страх, что обессилено упали и принялись кататься по камням, сжавшись в беспомощные клубки. Волкоп медленно сел у мотоцикла и уронил голову на колени. Инспектор Горемыкин громко завыл, поджав крылья и уползая куда-то в сторону. Доминатор, выронил камень и встал, подняв голову кверху – словно его что-то тянуло туда, к этой страшной тени… Протяжно, невероятно тоскливо и обреченно завыла Рублевка. …Толик никогда не чувствовал себя так плохо. Только сейчас он осознал, что нет ничего СТРАШНЕЕ САМОГО СТРАХА. Он был парализован и почти желал смерти, чтобы только избавиться от нахлынувшего ужаса. Но тут он почувствовал, что Марина, которой было, может еще страшнее, искала спасения, прижавшись к нему и рыдая у него на груди. И Толик понял удивительную вещь: именно потому, что его любимой было так страшно, он не имел права бояться. |