Онлайн книга «Поцелуй теней»
– Ничего из этого, кроме того клинка, не принесло бы им истинной смерти. А я хотел дать им понять, что шутить не собираюсь. Честно говоря, я лично всегда считала, что пробить кому-то дыру в спине больше мужского кулака – это и значит дать понять серьезность своих намерений. Но многие стражи считали, что пистолеты – низменное оружие. Среди людей они носили их, но почти никогда не применяли в своей среде, кроме как на войне. То, что Дойл вообще прихватил огнестрельное оружие, говорило, что дело очень серьезно – а может быть, правила переменились, пока меня не было. Если другие стражи тоже носят пистолеты, я об этом узнаю. Самолет провалился так резко, что даже я ахнула. Дойл застонал. – Говори, Мередит! – О чем? – О чем хочешь, – сказал он сдавленным голосом. – Можем поговорить о прошлой ночи, – предложила я. Он открыл глаза ровно настолько, чтобы глянуть на меня сердито, и тут самолет нырнул еще раз. Глаза его зажмурились, и он почти шепотом произнес: – Расскажи что-нибудь. – Я плохой рассказчик. – Мередит, пожалуйста. Я снова стала Мередит – уже лучше. – Могу тебе рассказать то, что ты уже знаешь. – Годится. – Моим дедом со стороны матери был Уар Свирепый. Помимо того, что он был полной и законченной сволочью, это прозвище ему дали за то, что он произвел на свет трех сыновей, монструозных даже по меркам фейри. Ни одна чистокровная фея после этого не стала бы с ним спать. А ему было предсказано, что он родит нормальных детей, если найдет женщину фейрийской крови, которая добровольно с ним ляжет. Я всмотрелась в зажмуренные глаза, в пустое лицо Дойла. – Дальше, пожалуйста, – сказал он. – Бабка наполовину брауни, наполовину человек. Она, Ба, согласилась с ним спать, потому что более всего хотела быть принятой к Благому Двору. Про себя, потому что это не входило в рассказ, я подумала, что могу ее понять. Она даже лучше меня понимала, каково это – стоять одной ногой в одном мире, а другой – в другом. Самолет выровнялся, но его еще трясло ветром из стороны в сторону. Тяжелый полет. – Тебе еще не надоело? – Все, что ты рассказываешь, будет потрясающе интересно до тех пор, пока мы не окажемся на земле. – А ты знаешь, тебе идет, когда ты боишься. Он приоткрыл щелочки глаз, глянул сердито и снова зажмурился. – Дальше, пожалуйста. – Ба родила двух красивых девочек-близнецов. Проклятие Уара кончилось, и Ба стала придворной дамой – женой Уара фактически, потому что родила ему детей. Насколько мне известно, мой дед никогда больше не прикоснулся к своей "жене". Он был истинно утонченный джентльмен, а Ба была для него слишком проста теперь, когда он освободился от проклятия. – Он был мощным воином, – сказал Дойл, не открывая глаз. – Кто? – Уар. – Это правда. Ты, наверное, воевал против него в европейских войнах. – Он был весьма достойным противником. – Ты хочешь повысить мое мнение о нем? Самолет уже три минуты летел прямо и относительно спокойно. Этого было достаточно, чтобы Дойл открыл глаза полностью. – У тебя очень желчная интонация. – Мой дед много лет бил Ба. Он думал, если он ее как следует унизит, она покинет его и Двор, потому что законно он не мог развестись с ней без ее разрешения. Дать ей отставку он не мог, потому что она родила ему детей. – Почему она просто от него не ушла? – Потому что, если бы она перестала быть женой Уара, ее перестали бы принимать при Дворе. И дочерей бы ей тоже ни за что не отдали. Она осталась проследить, чтобы ее детям ничего не грозило. – Королева была крайне удивлена, когда твой отец позвал мать твоей матери с вами в изгнание. – Ба была его домоправительницей. Надзирала за всем хозяйством. – То есть была служанкой. Моя очередь настала глядеть сердито: – Нет, она была... была его правой рукой. Они вместе меня воспитывали эти десять лет. – Когда ты в последний раз покинула двор, так же поступила твоя бабка. Открыла гостиницу с пансионом. – Я видела объявления в журналах. "Гостиница с пансионом "У Брауни", где вам сготовит и подаст еду бывшая придворная дама". – Ты с ней не говорила с тех пор, как уехала? – спросил он. – Я не связывалась ни с кем, Дойл, чтобы не подвергать опасности. Я исчезла. Это значит, что я все бросила позади. – Были наследственные драгоценности, твои по праву. Королева очень удивлялась, что ты ушла в чем была. – Все эти фамильные ценности нельзя было продать так, чтобы они не вернулись ко двору. – У тебя были деньги, которые отец для тебя отложил. Он смотрел теперь на меня – наверное, хотел понять. – Я прожила сама по себе три года, чуть больше даже. И ничего ни у кого не брала. Была свободной женщиной, свободной от обязательства перед кем угодно из рода фейри. – А это значит, что ты можешь потребовать прав девы, вернувшись ко двору. – Именно так, – кивнула я. Девой в древнем кельтском идеале называлась женщина, в течение некоторого периода времени живущая своими средствами и никому ничем не обязанная. Три года – таков был минимум, чтобы претендовать на эти права. Быть девой – это значило быть вне всех вендетт и распрей. Меня нельзя было бы заставить принять чью-то сторону в каком бы то ни было вопросе, потому что я в стороне. Это был некоторый способ быть при Дворе, но не принадлежать Двору. – Очень хорошо, принцесса. Очень хорошо. Ты знаешь закон и знаешь, как обратить его к своей выгоде. Ты так же мудра, как и учтива, – истинное чудо для королевской крови Неблагого Двора. – Статус девы позволил мне забронировать гостиницу, не рискуя навлечь на себя гнев королевы. – Она была в недоумении по поводу того, почему ты не пожелала остановиться при Дворе. Ведь ты же хочешь к нам вернуться? Я кивнула. – Да, но хочу побыть чуть поодаль, пока не разберусь, насколько мне при Дворе опасно. – Мало кто рискнул бы навлечь на себя гнев королевы, – сказал он. Я посмотрела на него, ему в глаза, чтобы видеть, как он отреагирует на следующие мои слова: – Принц Кел вполне рискнул бы ее гневом, потому что никогда не был серьезно наказан ни за один свой поступок. – Глаза Дойла прищурились, когда я назвала имя Кела, но и только. Если бы я не высматривала, то никакой бы реакции вообще не заметила. – Кел – ее единственный наследник, Дойл, и она его не убьет. Он это знает. |