Онлайн книга «Одинокая блондинка желает познакомиться, или Бойтесь сбывшихся желаний!»
|
– Стой! – воскликнула я через несколько шагов. – Забыла! Я забыла! – Что случилось? – недоуменно спросила местами пожеванная дева Лелигриэль, глядя, как я разворачиваюсь и прожогом несусь к калитке. – Потом! – отмахнулась я от него и начала барабанить в ворота, истошно вопя: – Животинку верните! Отдайте фикакус! В ответ стояла гробовая тишина – дом словно вымер… Отбив себе кулаки и пятки под увещевания «блондинистой девы», я выдохлась. Нет, я, безусловно, совсем не горела желанием обзаводиться питомцем, но если уж таковой завелся, то… Изнутри раздался скрип. Я замерла и прислушалась. Скрип менял направление, пока наконец на гребне стены (чуть не подумала – «волны») не появился мой фикакус, правда слегка подросший. – Маленький, спускайся вниз, – подлизалась я, чувствуя себя виноватой перед живым растением. «Маленький» фикакус повертел зеленым шариком вместо головы (раньше было не слишком заметно, а теперь голова стала похожа на неоформившийся плод) и свалился мне на руки. Ну… это так говорится – «на руки»… Скорей, этими «руками» оказалась моя перегревшаяся в боях с Клепой башка. Теперь она (черепушка в смысле) стала еще и отбитой… – Слезай, Халк отожравшийся! – вызверилась я, выползая из-под фикакуса. Растение послушно спустилось с меня и уселось напротив, обмахивая любимую владелицу листиками. – Не подмазывайся! – пробурчала я, потирая ушибленную часть тела, которая была самой природой предназначена для мыслительного процесса, но думать категорически отказывалась, ссылаясь на несоблюдение трудового кодекса и несоответствующие условия эксплуатации. Диалог грозил затянуться надолго… – Леля, ты как себя чувствуешь? – К фикакусу присоединился Лелигриэль, обмахивая себя, меня и фикакуса подолом и демонстрируя всей улице стройные мужские ноги, лишенные растительности и таинственно просвечивающие через тонкий шелк шальвар. – Нормально, – фыркнула я, отказываясь от услуг бракованных кондиционеров. Поднялась, кряхтя, на ноги и между делом заметила: – Если ты поднимешь платье еще чуть выше, то на твою половую принадлежность уже никто внимания не обратит! Лелигриэль моментально отпустил подол и даже попробовал потянуть его вниз, виновато сказав: – Так жарко же… – Жарко. Настоящее пекло, – не стала я спорить. Обратилась к увесистому питомцу: – Ты чем там занимался, что так вымахал? Фикакус потупился и… застеснялся. Э-э-э? Я чего-то пропустила? С каких это пор намек о еде ввергает собеседника в смущение? Или дело не в еде? На этом солнцепеке у меня мозги слиплись в комок и расплавились. Ну, то, что еще оставалось… – Так чем ты там занимался? – Я чуть увеличила громкость голоса и строго посмотрела на растение. – Алименты платить нужно? – Лелечка, а что такое алименты? – заинтересованно влез блондин. – Это, милый, – прищурилась я на обоих мужчин, – такое большое денежное пособие на внебрачных детей… – Ага, – перебил меня Лелигриэль, – а на детей, рожденных в законном браке, оно не распространяется? – Ошибаешься, – мстительно пропела я, – распространяется, только его размер существенно увеличивается! – Какое неравноправие! – сокрушался мужчина, разворачиваясь и продолжая путь. – Почему женщинам все, а у мужчин это «все» отбирают… – Так останься женщиной, – вредно посоветовала я, плетясь за ним и не выпуская из поля зрения довольно скачущего фикакуса, которому было абсолютно наплевать и на алименты, и на перекрестное опыление Клепиного сада… – Бедная «Вдулия»… – сострадательно бормотала я на ходу. – В следующем году ей придется гоняться за персиками и отбиваться от груш, а яблони будут прицельно метать плоды… Хотя… Если она сумеет выдрессировать потомство фикакуса, то помощница ей будет уже не нужна… Надеюсь, мне не всучат алиментного щенка – потомка вишни или сливы? – излила свои опасения вслух и с ужасом стала вспоминать, какие еще растения росли в том саду. – Инжир, шелковица, кабачки… кажется. Ой, мамочки! А если там посадили дыни и арбузы? – От интересной идеи арбукакуса, который играет головой в футбол, мне совсем поплохело. На этой ноте заворачивая за угол, я оказалась в чьих-то очень крепких объятиях… Нет! Мне, безусловно, нравится, когда меня крепко и пылко прижимает к себе красивый мужчина, умопомрачительно стискивая в знойных объятиях. Пара уточнений: требуется, чтобы мужчина хотя бы перед этим представился и желательно – именно прижимал, а не приклеивал… В остальном все хорошо… – А можно притушить накал страстей? – недовольно высказалась я, отлипая от широкой и мускулистой груди Магриэля, возжелавшего экспрессии. – Мы за тебя так волновались! – эмоционально выпалил брюнет, выпуская жертву из рук и укоризненно на нее взирая, как будто именно я во всем виновата. – Сочувствую, – отрезала я, потихоньку отодвигаясь от него и предупреждающе глядя на Болисиэля, стоявшего следующим в очереди на тисканье моего потного, усталого тела, украшенного парой синяков. – Надо было лучше смотреть, куда свою полонянку сбагриваете! – Мы?! – обиделся Магриэль. – Мы-ы-ы??! Ты сама-то куда смотрела? – По большей части под ноги, – выдала я чистую правду. – Это вы тут все знаете, а я не местная, от поезда отстала, три дня не ела… Подайте, люди добрые, на пропитание бедной сиротинушке, – закончила тысячу раз слышанным речитативом, жалостливо заглядывая в глаза мужчинам, и получила бутерброд, надкусанное яблоко и кусок сыра. – Благодарствую! – с достоинством склонила я голову и вернула заначки владельцам, ибо мой организм на данный момент был просто переполнен витаминами и калориями. – Издеваешься? – зло прошипел обманутый в лучших чувствах Магриэль, заворачивая сыр в чистую тряпицу и пряча в карман. Я проводила продукт глазами, поморщилась и на будущее сделала зарубку в памяти – никогда не есть что-то из чужих карманов, если только не умираю с голоду. – Нет, – отвертелась я и ловко перевела разговор на другую, более животрепещущую тему: – Куда идем? – В агентство! – провозгласил брюнет, обводя орлиным взором свое маленькое войско. – В трактир! – не согласился Лелигриэль. – Я в таком виде туда не пойду! – А в трактир ты как зайдешь? – хихикнул брат. – Луме сюрприз сделаешь? – Ах ты!.. – погнался оскорбленный блондин за обидчиком и запутался в тонких покрывалах. Пока он с гневным шипением освобождал свои конечности, я подошла поближе и успокоила: – Ты можешь не заходить внутрь, если стесняешься. – Да? – заинтересованно поднял голову Болисиэль. – Да! – подтвердила я. И великодушно добавила: – За углом постоишь. Будешь нашим секретным оружием, если раньше в гарем не украдут… |