Онлайн книга «Ричард Длинные Руки - рейхсфюрст»
|
Он крикнул: — Герцог!.. Сюда едет герцог! — Блекмур? — спросил я и тут же подосадовал на свою тупость, это у меня в Сен-Мари целая толпа герцогов, а здесь и одного… — Далеко? — Подъезжает!.. Он очень торопится! Будакер молча поглядывал на меня, лицо встревоженное, но помалкивал. — Ну, — ответил я с некоторым затруднением, — что ж, примем его светлость в надлежащей походной обстановке… — В моем шатре? — предложил Будакер. Я покачал головой: — Ни в чьем. В вашем — тем более. — Ваше высочество? — Там эльфийка, — объяснил я. — Да еще с Бобиком. Не хочу, чтобы нас что-то отвлекало. Да и вообще, мы в походе или как бы где? — Ваше высочество? Я распорядился строго: — Быстренько приведите Зайчика… Я как раз успел взобраться в седло и отдавал Будакеру последние наставления, когда раздался громкий стук копыт, в нашу сторону мчатся семеро всадников, все в полных рыцарских доспехах, но забрала подняты, а передний вообще без шлема, ветер треплет его русые волосы. Двое из рыцарей держат развевающиеся на ветру знамена с гербом герцогства, там многовато орлов и львов, хорошо хоть короны не видно. Я повернул Зайчика и ждал с холодным и спокойным лицом человека, у которого на руках все козыри, но он не считает достойным ими кичиться. Герцог остановил коня, отвесил учтивый поклон. Лицо образцового самца, не случайно Ротильда влюбилась: мужественно красивое, грубоватое, но с правильными чертами рожденного для войны — ширококостное, с выступающими скулами, тяжелой нижней челюстью, а взгляд прямой и, как говорят о таких, рожденного повелевать. Рыцарь слева взял шлем из его рук, а герцог тяжело, но с легкостью соскочил на землю. — Ваше высочество, — проговорил он церемонно. — Ваша светлость, — произнес я без всякой издевки, ибо он хоть и всего лишь герцог, но его владения втрое больше, чем у короля Шателлена. — Ваше высочество, — сказал он, — я в крайнем недоумении… — Слушаю вас. — Чем вызвано вторжение ваших войск в мои земли? Я взглянул на лица лордов за его спиной, ответил вежливо и очень внятно, чтобы эти, даже если они просто тупые рубаки, запомнили и передали другим: — Вы предерзостно пленили и бросили в темницу мою жену, Ротильду Дрогонскую. Этому поступку я не нашел оправданий, хоть искал долго и тщательно. Должен признаться, хотя признаваться хоть в чем-то очень не люблю, за исключением моих выдающихся достоинств, что советовался с лордами своего Совета. Увы, даже они, такие мудрые, такие мудрые, но как ни пытались найти какие-то… в общем, наше вторжение — это вынужденная, но мера необходимая. Так решили мои лорды! Лица его лордов оставались неподвижными, но, надеюсь, и в Ламбертинии те же нравственные нормы, моя позиция будет по меньшей мере понятна. Герцог чуточку дрогнул лицом, а уголки рта слегка опустились. — Ваше высочество, — сказал он вежливо, — но мы осведомлены, что эта женщина просто использовала вас в своих интересах. — В самом деле? — Она не королева, — объяснил он с напором, — и не имела права заключать брак как королева! К тому же брак, как нам стало известно, временный. Я ответил с холодной улыбкой: — Герцог, если бы вы захватили ее по окончании срока брачного договора, я бы и слова не сказал!.. Но теперь, как вы прекрасно понимаете, задета моя честь. — Ваше высочество, — ответил он предельно вежливо, — если этот пустяк вас как-то задел… хотя вы теперь государь и руководствуетесь только государственными интересами, как я слышал… я готов каким-то образом возместить… — Как? — Ну, постараться загладить… — Герцог, — сказал я, — вы задели на этот раз не просто рыцаря. Вы схватили и бросили в темницу жену достаточно могущественного лорда, который печется о своей репутации. Влияние в регионе напрямую зависит от репутации, что для вас никак не является секретом. — Ну… это да… Я начал объяснять со вздохом, как верховный лорд верховному лорду: — Если я не выкажу твердость, вы же понимаете, кто будет считать меня достойным быть сюзереном? Скажут, это не мужчина, а тряпка, да еще мокрая. Он ответил понимающим взглядом, он тоже обязан всюду выказывать твердость, так что наши позиции в этом схожи. — И что вы хотите? Я развел руками, а Зайчик, ощутив этот жест, беспокойно переступил копытами. — Как, по-вашему, могу ли я довольствоваться простыми извинениями с вашей стороны?.. Он спросил с напряженной улыбкой: — А какое удовлетворение вы сочли бы соразмерным? Я вздохнул и сказал виноватым голосом: — Лично я, дорогой герцог, удовлетворился бы и легким извинением. Недоразумения случаются и с королями! Нельзя же в самом деле всякий раз объявлять войну! — Нельзя, — согласился он с готовностью. Лорды за его спиной, однако, не расслабились, а продолжали всматриваться в меня и моих людей очень пристально. Я вздохнул, снова развел руками: — Увы, мы живем не в своем мирке, а… в общем. И короля играет свита. Мы все остро зависим от мнения и поддержки своих лордов, не так ли? Моя свита чувствует себя крайне оскорбленной за своего сюзерена, герцог! Они кипят, они требуют отмщения. Я не сразу решился на такой шаг, а сперва пытался отговорить от такого… слишком уж неадекватного поступка, как ввод нашей армии в ваше герцогство. Вы, как я понял, уже слыхали, что я человек очень практичный и везде ищу выгоду. Он спросил напряженно: — Я слышал, ваша власть крепка. Я вздохнул: — Конечно, но только потому, что я всегда поступаю в согласии со своими лордами. Я и силен их поддержкой! Ламбертинские лорды смотрят все так же, но я вижу, как мои слова западают им в уши. Герцог скривился: — И на чем вы сошлись в споре с воинственными лордами? — Увы, — ответил я со вздохом, — отстоять мне удалось не так уж и много. Большинство требовали вообще полного захвата герцогства, но я сумел убедить, что это чересчур. Нам нужно только освободить леди Ротильду… Он сказал быстро: — Считайте, это уже сделано! — И получить некоторое моральное удовлетворение, — сказал я, — которое не уронит меня в глазах окружающих государей, иначе перестанут со мной считаться, а это недопустимо. Он подумал, сказал неохотно: — Я в присутствии ваших и моих лордов готов признать, что поступил опрометчиво. |