Книга Пляска смерти, страница 54 – Лорел Гамильтон

Она опустила глаза к полу – наверное, до десяти считала.

– Не хочу ни с кем ссору затевать, но достала меня эта позиция.

– Какая позиция? – спросила я.

– Вот его. – Она указала на Ричарда.

Не только ее эта позиция достала. Но вслух я сказала другое:

– Не думаю, что от твоей ссоры с Ричардом мне будет лучше.

– Извини. – Но на Ричарда она посмотрела очень враждебно. – Только он как все мужики – думает, что если он тебе всего лишь сделал ребенка, всего лишь на тебе женился, так ты уже милая карманная женщина.

– Я так не думаю, – сказал Ричард.

– Да?

– Да.

– А зачем же тогда предложение?

– Должен же я сделать предложение женщине, если она от меня беременна?

Клодия кивнула:

– А насчет того, чтобы Анита перестала быть федеральным маршалом или ликвидатором вампиров?

– Мне кажется, что жизнь, которую она ведет сейчас, не та, которая была бы хороша для ребенка.

– Да, – ответила я. – Не та.

Он обернулся ко мне.

– Вот, и ты со мной согласна.

– Да, конечно, согласна, что моя жизнь с ребенком так получаться не будет. Но другой жизни у меня нет, Ричард. Я такая, как есть. И переделать себя просто потому, что будет ребенок, не могу.

– Можешь, – возразил он. – Если очень захочешь, то сможешь.

– Ты перестанешь преподавать, уйдешь из школы?

Он отвернулся, покачал головой:

– Я люблю эту работу.

– А я люблю работу федерального маршала.

– Но ты ее и ненавидишь.

– Иногда, а иногда я на работе просто выгораю дотла. Может быть, настанет момент, когда я уже не смогу работать дальше. Но работу в полиции я люблю, и делаю ее отлично.

– Ты любишь видеть изувеченные трупы?

Я замотала головой:

– Пошел вон!

– Что?!

– Ma petite, прошу тебя.

Жан-Клод подошел меня поддержать. Я не отодвинулась, но и не подалась ему навстречу – стояла столбом. И так злилась, что даже думать не могла. Одно только я знала: мне нужно, чтобы Ричарда здесь не было, потому что, скажи он еще одну такую глупость, и я отвечу чем-нибудь таким, что простить уже нельзя – или он такое скажет. Мы были близки к ссоре, после которой не будет мира.

Прозвучал голос Сэмюэла – вежливый, такой рассудительный-рассудительный.

– Может быть, нам следует обсудить темы, которые позволят всем вам пережить этот уикенд и сохранить суверенность вашей территории.

Это привлекло внимание всех, в том числе и Ричарда:

– О чем это ты говоришь?

– Если силы Аниты так разрушительно подействуют на всех мастеров городов, как было с Огюстином, что вы станете делать? И что сделают другие мастера, когда увидят, что Огюстин таскается за Жан-Клодом и за ней, как стосковавшийся по ласке щенок? Она стала командовать Огюстином, она показала некромантию, подчинившую себе мастера города. Среди нас такое было легендой, Ульфрик, но не реальностью настоящего времени. Я видел, как Огюстин сопротивлялся ее принуждению, хотя до сих пор не знаю, использовал он против Аниты всю силу потому, что желал секса с женщиной, несущей в себе ardeur, или чтобы она не зачаровала его полностью: лучше быть привязанным к ней любовью и вожделением, чем слепым повиновением. Честно говоря, не думаю, что Огюстин сам знает, почему выбрал такую защиту, и что было бы, выбери он иную. – Сэмюэл вздохнул. – Нельзя ее завтра приводить на балет, не зная, универсально ли ее притяжение, или только линия Белль ему подвластна.

– Тебя к ней притянуло? – спросил Жан-Клод.

– Некоторое влечение было, да, но не такое сильное, как у Огюстина. Мне не приходилось бороться с собой, чтобы до нее не дотронуться, или же не делать того, что она говорит. Я ощущаю ее силу, и когда она применила некромантию, это было впечатляюще, но принуждения – нет, не испытывал.

– Значит, только линия Белль? – спросил Жан-Клод.

– Или только вампиры, испытавшие на себе ardeur Белль.

Я наконец-то позволила себе расслабить мышцы в руках Жан-Клода.

– Тогда это все объясняет.

Но по голосу Жан-Клода не казалось, что он верит такому простому объяснению.

– Но пойми, Жан-Клод, что я ощущаю ее силу. Мне больше тысячи лет, и я мастер города. У меня подвластный зверь – сирена. Сила у меня не малая, но все же Анита обладает определенным на меня… – он поискал слово, – …воздействием. Оно меня не обременяет, но оно есть. Ты говорил, что хочешь моего совета.

– Да.

– Я советую тебе найти способ проверить ее силы до большого собрания.

– Как?

– Я знаю, что у Максимилиана из Вегаса в качестве кандидата на pomme de sang есть вампир линии Белль. Он будет польщен, если ты попросишь возможности увидеть одного из его кандидатов заранее. Увидит в этом некоторое одолжение.

– В таком случае, нам следует частным порядком принять по одному кандидату от всех Мастеров.

– Но если дело обернется плохо? – спросила я. – Не рискуем ли мы, что объект этого «эксперимента» будет ко мне навеки метафизически привязан?

– Рискуете, – кивнул Сэмюэл. И посмотрел на меня так, будто хотел спросить: «Ну и что?»

– Это было бы нечестно. Я не могу экспериментировать с тем, кто не знает, чем рискует.

– Но эти кандидаты надеются каждый стать твоим новым pomme de sang, – возразил Сэмюэл. – Они приехали в расчете быть к тебе привязанными.

– Джейсон уже много лет pomme de sang у Жан-Клода, но если он решит вернуться в колледж или сменить работу, или влюбится и не захочет больше оставаться pomme de sang, то сможет это сделать. Нам его будет не хватать, и ему, думаю, будет не хватать Жан-Клода, но у него есть выбор. Он не обречен вечно быть у Жан-Клода pomme de sang. – Я отодвинулась от Жан-Клода и посмотрела на Сэмюэла: – То, что предлагаешь ты, лишает их выбора. Это как обратить их в рабство, даже не спросив, хотят ли они.

Сэмюэл улыбнулся мне:

– Для тебя так важны честность и свобода?

Я кивнула, недоуменно наморщив лоб:

– Ведь они важны для всех?

Он засмеялся:

– О нет, Анита! Ты бы удивилась, сколько народу готовы отдать свою свободу при первой возможности, лишь бы за них решение принимал кто-нибудь другой. А что до честности – ты сама сказала, что жизнь не придерживается правил честной игры.