Книга Честь взаймы, страница 110 – Людмила Астахова

– О дьявол…

И пока Джевидж раздевался до пояса и плескался в тазу для умывания, пытаясь хоть как-то избавиться от запаха своего и лошадиного пота, принц Раил развязал веревочку и переворачивал странички с такой осторожностью, словно опасался заразиться от этих бумаг.

– И обратите особое внимание на диагнозы, – бросил через плечо Джевидж, уже наливая себе рюмку бренди.

После тридцати он окончательно заматерел, оброс плотным панцирем мышц, утратив юношескую стройность, взамен обретя внушительность и солидность взрослого мужчины. Но проклятая контузия разрушила все планы, связанные с армией. Полуослепший, с парализованной правой рукой, утративший дар речи – кому, скажите на милость, нужен такой маршал? И пускай Джевидж через какое-то время выздоровел, исключительно благодаря молодости, но путь обратно в строй закрылся для него навсегда. Властная натура требовала выхода, а победа Раила, кроме всего прочего, означала еще и удовлетворение его политических амбиций.

– Он бесплоден! Проклятье! Да как он смеет чего-то требовать? – взорвался негодованием Раил.

– Майдриду ничего, кроме очередной бабьей задницы, не нужно, он лишь повторяет за лордом Каллпаной, словно попугай.

– Долг Императора – продолжить род Ведьмобоя…

Великий Элринан оставил своим потомкам не только великое королевство, могучую армию, полную сокровищницу и тучные нивы, он даровал им удивительную способность – полную невосприимчивость к магии. В мире, где волшебство столь же распространено, сколь и опасно, это уникальное качество – весьма и весьма ценное достояние.

– Раил, вы считаете, ваш брат успел уяснить себе, что такое долг? – холодно полюбопытствовал Росс.

– Мне плевать, сколько у него женщин. Всем плевать. Были в нашей истории Императоры и короли, которые полдня не могли пожить, чтобы не заголить какую-нибудь красавицу. И ничего. Делу это не мешало.

– Ну, что ж поделать, если единственное, что есть твердого у Майдрида, – это его… мужское достоинство, – пожал плечами Джевидж. – Но на вашем месте я бы не стал ждать, когда его непутевое величество почит от сердечного приступа на одной из любовниц. Сидеть и смотреть, как его фавориты разворовывают казну и губят Эльлор, ни я, ни вы не станем. Армия на вашей стороне, мой принц. Гвардия тоже. Осталось только обнародовать содержимое папки.

Говорил так вальяжно, с ленцой, точно выбирал обои для комнат прислуги. И принц Раил как будто впервые увидел Росса Джевиджа – темные влажные волосы, недобрый прищур, жесткая линия губ, весь закованный в невидимую броню даже в расстегнутой рубашке навыпуск, измятых брюках, заправленных в пыльные сапоги, – опасный, властолюбивый незнакомец.

– На что вы рассчитываете в будущем, помогая мне сейчас? – прямо спросил он, понимая, что другого случая выяснить истину не представится.

И тогда Росс тоже по-новому увидел принца. Слишком гордый, чтобы просить, слишком серьезный, чтобы смеяться над собой и другими, слишком умный, чтобы слепо доверять хоть кому-то. Наконец-то Раил понял: у принцев, а тем более у королей не может быть закадычных друзей. И это правильно, только так и нужно. Значит, лорд Джевидж не ошибся в выборе будущего сюзерена.

Вот теперь с принцем можно говорить откровенно.

– Я рассчитываю на возвышение из отставного контуженого маршала и рядового члена Совета Лордов, которое утолило бы мою жажду деятельности. А уж каково будет это возвышение, решать вам.

– Жажду деятельности? Или власти?

– И того и другого, ваше высочество, – усмехнулся Росс.

Раил размышлял недолго.

– Я сделаю вас канцлером, что скажете?

Джевидж удивленно приподнял брови.

– Вот даже как?

– А почему нет? Вы – опытный политик, вас любят в армии, знают и уважают за границей.

– Хм… А я и не собираюсь отказываться, – пожал плечами Росс. – Очень заманчивое, лестное моему самолюбию предложение. Я согласен. Но…

– Но?

– Во-первых, что вы хотите взамен, ваше высочество? Ведь я и так служу вам и отстаиваю исключительно ваши интересы.

– Избавить меня от этой грязи, – скривился, как от горечи, принц, с отвращением косясь на папку.

– Проще говоря, сделать так, чтобы Майдрид отрекся от престола без публичного скандала, правильно я понимаю? – уточнил проницательный будущий канцлер.

– Да, именно так, – сдержанно кивнул Раил. – А во-вторых?

– А во-вторых, будет одна небольшая просьба, – не замедлил пояснить свои слова Росс. – Так сказать, авансом.

– Какая?

– Никогда не принуждайте меня идти против собственных убеждений. И не касайтесь моей личной жизни, – сказал Джевидж, не спуская с Раила внимательного взгляда до тех пор, пока тот не кивнул, соглашаясь.

Тогда он слез с подоконника, на котором сидел все это время, заправил рубашку в брюки, забрал папку и откланялся.

А принц, ровно через сутки ставший прямым и единственным наследником безвременно почившего Императора, запомнил этот разговор навсегда.

До двери уборной и обратно Фэйм сопровождала немолодая дама, одетая слишком скромно для придворной, но и не в униформу горничной. Подчиненная командора Урграйна на прямой вопрос, зачем понадобился конвой, ответствовала, что это не ее, акторши, ума дело, как начальство приказало, так она и делает.

– Зачем охранять меня во дворце? Я не сбегу, – пожаловалась она Россу, когда он сменил на посту леди Агнамар.

– Ох, не спрашивайте меня ни о чем, милая моя Фэймрил, – устало отмахнулся он. – Это все в юрисдикции командора. Лласар решил, что лучше перестраховаться.

Джевидж принес с собой целый поднос пирожных, а лакеи без конца подавали чай.

– Вы решили расправиться с моей талией? – лукаво спросила женщина, отправляя в рот крошечную шоколадную лодочку, груженную засахаренной ягодкой.

– Как на мой вкус, так у вас не талия, а живот, прилипший к позвоночнику, – проворчал Росс, скользнув взглядом по стану соратницы. – Кушайте, кушайте, я прикажу принести еще всяких вкусностей.

Росс успел переодеться в темно-синий строгий вицмундир. Цвет шел ему несказанно, хотя и придавал излишней строгости и сдержанности.

– Решили смутить меня, милорд?

– О! Чем же?

– Заботой и фривольным разговором о ваших пристрастиях в вопросах женской красоты.

– Что-то в этом духе. Потому что мы будем сидеть здесь еще долго, вести занимательные беседы и предаваться чревоугодию.

– Почему?

– Так надо… так надо, милая моя Фэймрил…

«Ну надо же, как у нас все таинственно и загадочно».

Выглядел он отвратительно – обросший щетиной, с опухшими веками, словно специально, чтобы будить в женском сердце жалость и желание позаботиться. Например, уложить на диван, укрыть и сидеть рядом, успокаивающе поглаживая запястье, пока не заснет.